– Кто ты? – спросил Кай.
– Меня зовут Рах, – ответил мужчина глухим сыроватым голосом и опустил ложку в миску.
– А где… – Кай наморщился, вспоминая. – Где… старик с белой бородой… такой, короткой, подстриженной?..
– Его имя Герб, – сказал Рах. – Он внизу. Заканчивает завтрак.
– Герб… – повторил мальчик. – И молодой мужчина с длинными волосами…
– Трури, – кивнул Рах.
– Трури…
У Кая было столько вопросов, но, как только он пытался сформулировать их, в голове возникала сумятица, мешавшая все мысли. Он хотел знать, кто эти люди, почему они возятся с ним, куда подевался Жирный Карл, и вообще почему в харчевне так странно тихо, и что случилось там, на площади?
– Жирный Карл… – выговорил Кай. – Вы… убили его?
Лысый Рах слегка удивился:
– Нет…
– А где он?
– В последний раз я его видел на кухне, – сказал Рах. – Он готовил тебе этот бульон.
Каю показалось, что он ослышался. Того, о чем говорил этот человек, просто не могло быть! Видимо, на лице мальчика отразилось недоумение такой силы, что Рах сказал:
– Довольно вопросов. Ты еще слишком слаб. Поешь и поспи. Нам скоро надо уезжать.
Уезжать?! Эти люди уедут, и что тогда станет с ним, с Каем? Да Жирный Карл из него самого бульон сварит!
– Вы уедете? – простонал мальчик.
– Конечно. Мы не можем оставаться здесь надолго. Нас зовет долг.
Эти слова были произнесены тоном простым и естественным, и Кай не нашелся, какой еще задать вопрос. Долг? О каком долге говорил Рах? Кто вообще мог дать денег таким странным людям? Но… Они уедут!
– Пожалуйста! – попросил Кай, чувствуя, что слезы помимо его воли вот-вот потекут из глаз. – Пожалуйста…
– Ты хочешь поехать с нами? – догадался Рах.
– Да!
– В таком случае мы возьмем тебя с собой, – сказал Рах.
Кай не стал спрашивать куда. Это его попросту не интересовало. Лишь бы подальше отсюда! И поскорее… Опасаясь говорить дальше (а вдруг этот удивительный человек передумает?), Кай поспешно принялся глотать бульон. Когда он захлебнулся и закашлялся, Рах спокойно произнес:
– Не торопись.
Дальше мальчик хлебал бульон пополам со слезами. Он все-таки расплакался.
Хорошо еще, что Pax этого так и не заметил. По крайней мере, уходя, он потрепал Кая по плечу и сказал:
– Храбрый парень…
Кай уже засыпал, когда дверь в комнату снова отворилась, и вошел тот седобородый старик – Герб. Ни слова не говоря, он откинул одеяло, внимательно осмотрел мальчика, поднял пальцами его подбородок, заглянул в глаза. Потом кивнул, словно не Каю, а своим собственным мыслям, достал из принесенного мешка крохотную фляжку из какого-то диковинного пузыря, похожего на высушенный рыбий, только гладкого, на вид очень