С его помощником Виталей мы какое-то время жили вместе, потом несколько раз расходились и снова сходились. Жили мы с фейерверком эмоций. Было много хорошего, но расставались каждый раз бурно. Секс с Виталей – это лучший секс в моей жизни. Мы поняли, что в одном доме точно жить не сможем, а вот если иногда встречаться… Но наши встречи тоже проходят бурно. Хотя я знаю, что Виталя всегда придет мне на помощь, если она потребуется. Причем это будет любая помощь – физическая, моральная, юридическая, материальная. Это человек, на которого я могу полностью положиться. В на самом деле трудных ситуациях он всегда на моей стороне – куда бы я ни вляпалась. Конечно, поорет, поматерится, но реально поможет. И «папа» Сухоруков, и все его помощники считают, что их жизнь без меня была бы пресной и скучной. Я говорю, что Иван Захарович и без моего участия все время развлекается. Он отвечает, что не представляет, куда я могу еще влезть и что накопать, и каждый раз удивляется, хотя, казалось бы, удивить его уже невозможно. И при каждой нашей встрече старый вор просит его не разочаровывать. В жизни должен быть интерес!
– Ну? – спросил Виталя, который взял трубку. – Куда еще влезла? И откуда звонишь?
Я сказала, где нахожусь, что вижу, и отправила сделанные снимки Витале. Возлюбленный обещал перезвонить.
В ожидании следственной бригады мы с Пашкой немного прогулялись по окрестностям, посмотрели на памятники, среди которых имелись и дореволюционные. Кладбище появилось в конце XVIII века, хоронили здесь купцов и ремесленников. Имелось немало семейных захоронений, есть даже сообщество потомков тех, кто похоронен на этом кладбище. Люди изучают историю своей семьи, что, конечно, похвально. Некоторые до сих пор хоронят родственников на семейных участках. Кладбище пользовалось большой популярностью в 1990-е годы у определенного контингента, и поставленные в те годы памятники поражают не меньше дореволюционных. Стоили они гораздо дороже. Сейчас хоронят здесь мало, в основном подхоранивают, но место купить можно.
Наши с Пашкой давние знакомые вскоре прибыли и принялись за работу, отпуская свои специфические шуточки. Но как без них-то при такой собачьей работе?
Василий подтвердил, что я все поняла правильно: заколотого пикой можно было бы спасти, а так он умер от потери крови. Заколотому ножом медики бы не помогли, даже если бы находились рядом на кладбище. Точное время смерти Василий с ходу определить не мог – в частности, из-за ночного мороза, но склонялся