– Будьте осторожны, ребята. Берегите себя. Если что случится, Гришке будет очень тяжело вас потерять.
Ну, красавец! И о пацанах, типа, позаботился. И дал понять, что лидер за них переживает. Изящно! Ничего не скажешь!
Уральский гордился своей дружбой с Жидом. Общение со старым уркаганом Гриша считал необходимым для воспитательной работы со своей молодежью. По два – три человека Григорий регулярно привозил бригадников в ресторан и накрывал скромную «полянку».
Как-то раз в «Фиалке» Борис в очередной раз причесал парням Уральского какие-то лагерные байки и пошел себе дальше. Авторитет почувствовал, что Дима Амбал хочет его о чем-то спросить. Каторжанин с готовностью собрался разъяснить ему непонятые из рассказа Жида моменты. Ведь арестанта хлебом не корми, а дай рассказать, что правильно, что нет…Но Амбал лишь посмотрел на пустую тарелку телячьими глазами и сказал:
– Гриш, я не наелся.
Каторжанин чуть со стула не рухнул. Что же бывало и так, не в коня, как говорится, корм. Но, в общем, Боря Жид здорово поддержал Уральского.
Ему было уже под шестьдесят, но девиц старше тридцати Гриша возле него не видел. Тем более, что свой неприглядный прикид он скоро поменял на добротные джинсы и кожаный пиджак.
В «Фиалке» собирался весь цвет старого преступного мира Москвы – Савося, Ростик, Горбатый, Курица, Жид, Шорин, Шакро Старый, Пигалица (прошляк)[59]. В укромном уголке парка решались самые серьезные вопросы. Уральский не раз видел, как к этим пожилым, неброско одетым людям, приезжали за советом накаченные верзилы и почтительно выслушивали их мнение. Довольно скоро «фиалковские» старики сменили китайский ширпотреб и простенькие куртенки на цивильные, дорогие костюмы. Раньше неизменно импозантным, похожим на дипломата, выглядел только Шакро Старый.
Большую часть своей жизни эти люди провели в тюремных казематах и северных лагерях. Вряд ли среди них были графы Монте Кристо. Нет, они воровали, скитались, отдыхали на блатных малинах или в Ялте, в лучшем случае. И мало что видели в жизни, кроме колючей проволоки, автоматчиков и караульных псов. И вдруг в одночасье – перестройка! Горбачев открывает клапан. Наступило время, когда Воры вышли из подполья и заняли место, подобающее их уму и порядочности. Старые карманники с трамваев и электричек в раз пересели на мерседесы, получили возможность выезжать за границу на лучшие мировые курорты. С Савосей Григорий сам сталкивался в Шереметьево – братва отправила его подлечиться в Карловы Вары. Наверняка, что еще несколько лет назад, закуривая одну «Приму» на троих в сыром изоляторе где-нибудь на Княжпогосте, Воры и не мечтали о таком вираже Фортуны, полагая, что всю жизнь им суждено скитаться по этапам да централам.
Почему Воры