– Где остальные? – спросил я у брата Сельвина, которого Ильва по-прежнему не отпускала.
– В Эофорвике, – ответил писец голосом, дрожащим от страха. – Когда стали ходить слухи о появлении в наших краях викингов, аббат посчитал, что лучше отправиться туда вместе с реликвиями.
– А брат Ярвис?
Прежде чем Сельвин успел ответить на мой второй вопрос, я осознал смысл его первого ответа и понял, почему шкаф в библиотеке был пуст. Я бросился на холм и ворвался в храм – в зал шириной в шесть шагов и длиной в десять, сооруженный из тяжелых бревен, провонявших сыростью и ветхостью. Сквозь крошечные окошки, прорубленные под самой соломенной крышей, на полустертые половицы падал бледный лунный свет. Узкая лестница, скрытая за небольшой дверцей позади алтаря, спускалась во мрак. В самом конце ее я наткнулся на массивную железную дверь с замком. Руки у меня дрожали, пока я вставлял ключ в замок и поворачивал его.
В крипте царила кромешная тьма. Я наощупь обыскал полки и ниши. Когда Ильва спустилась ко мне с факелом, его свет лишь подтвердил то, что я и так знал.
Сокровищ в монастыре больше не было.
9
Воины из дружины Ильвы неуверенно переминались с ноги на ногу, стоя на освещенной луной площади.
– Сокровищ нет? – переспрашивали они.
Их изумление скоро должно было перерасти в разочарование. А затем в них закипит гнев. И как только их охватит ярость, они примутся искать человека, на которого можно направить разрушительную волну.
Ильва тоже это понимала. Ее близко посаженные глаза сурово глядели на меня. Рукой она поглаживала рукоять меча. Я уже открыл рот, чтобы сказать слово в свою защиту, но меня опередил чей-то голос:
– Мальчик-Оборотень не ожидал такого поворота событий, верно?
Брат Вальтеоф презрительно улыбался мне широким кривозубым ртом. Его взгляд был холодным и жестким.
– Ага, – ответил я, – значит, ты меня узнал?
– Ты остался самим собой, Вульф. Кажется, у тебя ни рог на лбу не вырос, ни копыта на ногах, хотя это вполне подошло бы дьявольскому отродью, коим ты являешься.
Теперь я знал, что Ильва понимает язык саксов, но не был уверен в наличии аналогичных способностей у членов ее дружины. Пока я старался понять, дошел ли до них смысл сказанного, взгляд брата Сельвина тоже озарился светом узнавания. Писец поморщился и указал на меня бледной, перепачканной чернилами рукой.
– Как могло случиться, что ты еще жив? – изумился он.
У меня не было причин