Ильва остановила лошадь. Мы достигли лесной опушки, от которой во тьме тянулись обширные поля. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь ветром в кронах деревьев.
– Я побывала в Англии вместе с сыновьями Лодброка, – заявила она, – чтобы убедиться, что Рагнар действительно мертв. А еще вот из-за чего.
Я проследил взглядом в направлении, куда был устремлен ее указательный палец. На холме перед нами на фоне звездного неба высился неровный силуэт монастырского комплекса. Свет не горел ни в одном окне.
– Неужели Рагнар Лодброк погиб здесь, в Нортумбрии? – удивился я.
– Так утверждают его сыновья. Если они врут, я заодно разберусь и с этим.
8
Монастырский частокол, состоящий из ошкуренных жердей высотой чуть ли не в два человеческих роста, возвышался на вершине холма кольцом, напоминая королевскую корону. Ильва прислонилась спиной, казалось, к неприступному забору, чтобы проверить его на прочность.
– Брат Вальтеоф ночует в привратницкой, – прошептал я. – Надо действовать осторожно, чтобы не разбудить его.
– Это тот самый, который так дорог тебе, что мы не должны его трогать?
Я улыбнулся и покачал головой. По мне, пусть Ильва как следует покалечит этого лицемерного негодяя. Я указал на небольшую открытую башенку над воротами, на самом верху которой с потолочных балок свешивался колокол.
– Шнур от колокола тянется в келью Вальтеофа. Если он услышит наше приближение, немедленно запрется на засов. А звон колокола разнесется по всей округе – при северном ветре его услышат в самом Эофорвике.
– Просто невероятно, насколько хорошо ты информирован.
Я поставил ступню на ее сцепленные ладони. Она выпрямилась и подняла меня, вытянув руки как можно выше, чтобы я мог уцепиться за верхушку частокола и перебраться через него. Я спустился по узенькой лесенке, прошел мимо кельи брата Вальтеофа и очутился у массивной двери, обитой железом и представляющей собой единственный вход в монастырь. Я поднял тяжелый засов и открыл три задвижки.
– Монахи здорово укрепили защиту с тех пор, как я была здесь в последний раз, – заметила Ильва. – Десять лет назад дверь не была такой мощной.
– Даже монахи умнеют, потерпев убыток, – ответил я.
Три воина из дружины Ильвы отправились разбираться с братом Вальтеофом. Остальные устремились к монашеским кельям, расположенным в ряду низеньких построек с торфяными крышами вдоль южной монастырской стены. При свете