– А что, хазары лучше?
Жена Кобяка не ответила, пошла в дом.
Подъехал старейшина с тремя мужиками, соскочил с коня, подступил к Дедилу:
– Как твой гаденыш посмел умыкнуть мою дочь?
– Может, поначалу поприветствуешь гостя, Веденей? Обычаи гостеприимства везде одинаково обязательны.
– Обойдешься.
– Ну, коли так, то и говорить нам с тобой не о чем. Главное передал: твоя дочь теперь невеста, можно сказать, жена моего сына, желаешь ты этого или нет. Так что придется смириться. Вавула обычаи не нарушал. Умыкнул невесту, как принято. Ну… я поехал. Теперь к наезду хазар готовиться треба да Тихомира Сергуна в Заледово о них предупредить.
Дедил направился к коновязи.
– Погодь, Заруба.
Дедил обернулся:
– Что еще?
– Я… того, погорячился я. А как не горячиться, когда дочь пропала, а рядом хазары! А она вон – в соседнем селе спит спокойно.
– Да не спокойно. Переживает шибко. Боится. Пришла сама не своя.
– А ну заходи в дом, погутарим.
– Вот это другое дело.
Старейшины родов сели за стол. Семья в это время вышла на улицу.
Дедил начал первый:
– Я не желаю оправдываться пред тобой, Веденей, сам прочил в жены сыну девицу из нашего рода. Но раз так вышло, ничего не поделаешь.
– Плохо ты за сыном смотрел.
– А ты за дочерью. Собачиться будем?
– А что, по-твоему, люди скажут? Дочь старейшины ушла в другой, недружественный род. Старейшины ведь, чего уж говорить о других.
– У меня на селе тоже не многие рады будут. Но треба договориться. Говори, какой выкуп желаешь за дочь?
– Скажу позже. Поначалу хочу говорить с дочерью.
– Это твое право, но ничего не изменится.
– А коли Вавула взял ее против воли?
– Сам-то веришь ли в то? На празднике, среди народу, Вавула силком утащил твою дочь?
Кобяк замялся. Ведана сама ушла, сказала, что захворала, и пошла на село, а на самом деле… к реке скрытно.
– Ладно, пусть по своей воле, но свадьбы не будет. Определю выкуп, отдашь, и пусть живут, но в Вабежу ей дороги боле нет. Так и передай.
Дедил взглянул на Кобяка:
– Ты отрекаешься от дочери?
– Да.
– Не спеши. Сейчас ты в гневе, погодь немного, охолонись, глядишь, и сменишь гнев на милость. А не хочешь свадьбы, обойдемся без нее, землю молодым я выделю, пусть строят жилище, а до того живут у меня. Когда определишься с выкупом?
– Потом, сказал же. Думать буду.
– Ныне след думать о хазарах. Чего-то вдруг они опять заявились? Положенную дань мы им еще в цветене (апреле) заплатили.
Кобяк кивнул:
– Заплатили, даже больше требуемого шкур дали. Но они у нас девок не брали. Может, за тем и вернулись?
– А по мне так совесть их каган потерял.
Кобяк усмехнулся:
– Ты думаешь, у него она есть?
– Ты прав, Веденей. Хазар думает об одном, говорит о другом, делает третье. С ними надо бы пожестче. Хамлых (одно из названий столицы хазарского каганата) далече, сюда они приходят дружиной