И с этими словами, зажмурившись от предвкушения, откинулся на спинку стула и с улыбкой поднес к губам полстакана почти бесцветного домашнего самогона. Питер же, выбрав момент, когда тот закрыл глаза, оторвал стакан ото рта и выплеснул содержимое в распахнутую дверь. В результате, когда дядюшка Дэн поставил стакан и, с наслаждением ощущая, как огненная жидкость находит себе место в его внутренностях, откашлялся, он увидел, что перед Питером стоит пустой стакан, а малый ни в одном глазу.
Смотреть на изумленную физиономию горца доставило большое удовольствие хитрецу. Вытаращив глаза и разинув рот, тот в оцепенении взирал на Питера. Покрутив свой стакан между пальцами, снова опасливо взглянул на спокойное лицо собутыльника.
– Что скажешь? – наконец спросил он.
– Неплохое, – кивнул Питер, – чуть слабовато.
– Слабовато! – изумленно выдохнул гигант. Он-то ожидал, что от такого зелья Питер задохнется и запросит запить водой. – Вижу, что из тебя получится мужчина… настоящий горец. Как, Мэри?
Мэри, удивленно глядя на Куинса, молчала. Возможно, ловкость с исчезновением самогона вызвала у нее подозрение, что Питер ведет в отношении дядюшки всего-навсего какую-то игру.
– Налей еще по одной! – потребовал дядюшка Дэн. – Питер, мой дорогой, как насчет того, чтобы разок-другой бросить кости?
Мигом снял с полки грязный, видавший виды ящичек и выбросил на стол пожелтевшие от времени кубики. Питеру хватило одного взгляда, чтобы понять, что имеет дело с опытным жуликом. Горец держал ящик крайними пальцами, а средними подправлял кости, да так ловко, что партнер не успевал уследить.
– На что играем? – спросил Питер.
– Хочешь так, хочешь на деньги, – ответил дядюшка Дэн. – Мне безразлично. Как тебе угодно, готов на любые ставки.
– Пока не проигрался, хочу спросить: сколько стоит конь, что в коррале?
– Злому Року нет цены, – вмешалась девушка.
– Проклятие! – загремел голос дядюшки Дэна. – Кто тебя просит совать свой нос, ах ты…
Далее последовало такое, отчего Питер Куинс остолбенел. Хотя ему и случалось быть свидетелем ссор между мужчинами и женщинами, но никогда не доводилось слышать, как женщину ругают грязными словами. Так и хотелось схватить дядюшку Дэна за жирную шею и задушить как грязного взбесившегося пса.
– Вон из дома! – взревел старик Дэн. Девушка скрылась. – А что касается цены этому коню, – продолжал он, – то равного ему в горах нет, это факт.
– А цена?
– Самое малое пять сотен.
– Ладно, – махнул рукой Питер, – не так уж много… если конь хороших кровей. Сам-то я не ахти какой наездник.
Он заметил, как загорелись маленькие глазки собеседника. Впившись взглядом в Питера, гигант молча провел рукою по давно не бритой щетине. Пятьсот долларов! Да за такие деньги, догадывался Питер, в этом доме могли не моргнув глазом убить.
– Положим, я его тебе оседлаю, – начал издалека горец, – а ты попробуешь?
– Ни за что не сяду,