– Значит, вот во что Шара превратилась? – мрачно говорит Мулагеш. – В шантажистку? Она меня шантажирует, да?
– Вовсе нет! У вас есть возможность просто отправиться в поездку и отказаться от участия в операции. Или вы вообще можете никуда не ехать и согласиться на пенсию полковника.
– А что за операция-то?
– Мне велели сказать, что детали невозможно раскрыть, пока вы не дадите полное согласие на участие в ней.
Мулагеш тихо смеется:
– Значит, вы мне кота в мешке предлагаете. Отлично. Просто замечательно. А мне-то это за каким хреном сдалось, а?
– Ну… Думаю, Шара считала, что если она лично вас об этом попросит…
Мулагеш меряет его холодным непроницаемым взглядом.
– Хорошо-хорошо. В случае если личной просьбы окажется недостаточно, она попросила передать вам это.
И Питри залезает в сумку и достает оттуда конверт.
Мулагеш рассматривает его:
– Это чего такое?
– Понятия не имею. Премьер-министр собственноручно написала и запечатала это письмо.
Мулагеш берет конверт, вскрывает его и читает письмо. Сквозь бумагу просвечивают чернила. И хотя Питри не может разобрать написанное, похоже, в письме всего пара строчек, и то коротеньких.
Мулагеш смотрит на бумагу огромными пустыми глазами, и рука ее вдруг начинает дрожать. Она сминает письмо и долго смотрит в пустоту, погрузившись в собственные мысли.
– Твою мать, – наконец тихо говорит она. – Откуда, мать ее, она знала…
Питри наблюдает. На плечо ей садится муха, другая приземляется на шею. Мулагеш не замечает.
– А ведь ты это всерьез, иначе бы не писала, – бормочет она. Потом вздыхает и качает головой: – Твою мать.
– Я так понимаю, – осторожно говорит Питри, – вы склонны дать согласие на участие в операции.
Мулагеш окатывает его гневным взглядом.
– Просто спросил, – быстро говорит он.
– Ну ладно. А что ты можешь рассказать мне про эту операцию? Ну?
– Да не очень много. Я знаю, что проходить она будет на Континенте. Еще я знаю, что она связана с вещами, которым влиятельные люди в Галадеше уделяют самое пристальное внимание. И часть из этих влиятельных людей не слишком благосклонно оценивают действия премьер-министра.
– Вот почему у меня такая легенда. Помнится, в прошлые времена мы такой хренью мозги пудрили другим народам, не своему. О времена, о нравы и все такое…
– В Галадеше все… совсем не просто, – соглашается Питри. – В прессе любят говорить, что Шара находится… э-э-э… «на осадном положении». До сих пор сказываются результаты недавних выборов. Они были для нас… неблагоприятны. Ее усилия по восстановлению Континента крайне непопулярны в Сайпуре, и сторонников у нее больше не становится.
– Еще бы, – усмехается Мулагеш. – Я прекрасно помню, как все партии ликовали, когда ее выбрали.