– Да. Привычки такой нет, чтобы сдаваться, – сказал майор, поднимаясь из-за стола. – Простите, я тороплюсь. Поговорим в другой раз. Сколько платить?
Рассчитавшись, они вышли на улицу и сели в машину. Всю дорогу майор молчал и курил. Мише хотелось задать ему несколько вопросов, но он крепко запомнил замечание Николая Васильевича, что никогда ко взрослым не следует обращаться с праздно-любопытными вопросами и не заговаривать первому, пока не спросят.
По пути Мишу завезли на судно.
– Иди спать, Миша. Завтра я заеду к Николаю Васильевичу, и увидимся, – сказал на прощанье майор.
6. РАЗГОВОР В ТЕМНОТЕ
Поднимаясь по трапу, Миша услышал окрик:
– Эй! Кто там? Ты, что ли, адмирал?
– Я.
– Шикарно, браток, живешь. На машине прикатил.
Миша промолчал. Его раздражал этот шутливо-покровительственный тон, но, как отучить от него машиниста, он не знал. Самое лучшее – отмалчиваться.
– Ты что-то и разговаривать не хочешь?
– Если ты меня все время дураком выставляешь, то говорить нам нечего, – буркнул Миша, направляясь к себе.
– Погоди, Миша. Куда торопишься? – дружелюбно сказал машинист, загораживая дорогу. – Давай поговорим по-хорошему. Когда я тебя дураком выставлял?
– Всегда. Зачем ты меня адмиралом зовешь?
– Да ведь я по-дружески… Погоди. Ребята за день натрудились – и спать, я на вахте один. Посидим.
Сысоев сел на бухту каната, вытащил из кармана коробку с табаком и начал крутить из газетной бумаги цигарку. Миша хотел уйти, но почувствовал какую-то новую нотку в голосе машиниста и остался.
– Сложная, брат, штука жизнь… – глухо, со вздохом сказал Сысоев, пристраивая фитиль к кремню и ловко высекая огонь. – Похоже, что я один на всем свете остался… Видел сегодня земляка. Говорит, деревню нашу немцы сожгли, а стариков моих на тот свет отправили… Печальная картина получается.
Сысоев помахал затлевшим фитилем, прикурил толстую цигарку и закашлялся.
– Тьфу! Черт! Першит в горле.
Где-то в ближайшем доме заиграл патефон. Миша вспомнил, как он тоже потерял мать, и ему стало жаль этого одинокого человека.
– А деревня у нас была хорошая, – продолжал Сысоев, освещая свое лицо огнем цигарки. – На высоком месте, а внизу речка. Фруктовых садов много, и больше всего вишни… Весной, когда цветут, очень замечательно! Выйдешь вечером на улицу, так, понимаешь, такой аромат нежный… А днем пчелы гудят. И вот, когда все это было, так не ценил. А в плаванье ушел да попал за границу, тогда и заскучал. И сейчас… Стоит перед глазами вся деревня в цвету… А в речке у нас раков много. Ты ловил когда-нибудь раков?
– Нет.
– А я много их ловил, когда вроде тебя шпингалетом* был. Ночью ловили. Соберемся компанией, круглых сеток наделаем, на середину лягушку ободранную привяжем и на палках спустим с берега. А потом костер разведем и сидим кругом, сказки страшные рассказываем. Про домовых, про русалок да про леших. Дураки были – верили, боялись.
– Ну