– Могут даже отругать.
Но, видя, что одна весьма упитанная прохиндиада в виде то ли ученого, то ли его секретаря смотрит на меня не так скрыто-презрительно, как раньше, когда еще только вешала этих Розен-Блюм-офф в виде перевернутых в воду апокалипсисов Чюрлёниса:
– Рассказал ей за чаем, то ли кофием, – сейчас уже не так часто запоминаю, что это было:
– То ли могу, то не понимаю – различить не получается.
– Вот ду ю сэй? – прорычала она пока только мысленно, а на вид, как сам Чюрлёнис:
– Уже нырнув вниз головой, – а:
– Вылазит опять-таки – также!
Ответил, сам не зная еще на что:
– Это норма, или наоборот, только ее эквивалент?
– Ась? – тоже чуть-чуть растерялась она.
Тем не менее, доверился:
– Если я скажу, как правильно – меня возьмут в долю?
– Нет, скорее всего, – почему воспылала она ко мне благодарностью. Думать:
– За что? – пока не собирался.
И вот в этот момент сам растерялся. Если спросит подробности – могу запутаться. И этого не надо стесняться, так как этот рассказ и состоит не из разниц, а из полу:
– Тактов. – Отличие их между собой только сам человек и может уловить.
И не дай боже, подумают, что пошел за Кантом, за Гегелем – еще туда-сюда. Не зря больше всего – всех – меня любила философичка по диамату и лезли глаза на лоб у математички:
– Не посещая ее занятий один на всю группу знал то, что она здесь долбила.
Но. Не ошибусь при разборе конкретной ситуации. Здесь моделирование может быть применено только, как шифрованная или краткая запись. Смысл – они не уловят. Попросту говоря:
– Человек сам себя не принимает в расчет.
– Вы?
– И я тоже.
Но добавила:
– Они встали в тупик.
Я промолчал.
– Попросить, чтобы вас пригласили.
К счастью, здесь не было тех, кто занял моё место в аспирантуре два года назад, хотел даже узнать для смеха:
– Их съели? – но решил, что и я хочу за-границу, ибо их уже туда и отправили.
И вот, кто возит саночки в науке, а кто в них катается?
– Вы спросил без Только? – она.
И я понял, она о чем-то догадывается. Но не боялся, ибо меня колоть бесполезно, так как:
– Я и сам не знаю того, что знаю.
И всё же – по-старому – в перекуре на лестнице, хотя и не курил уже двадцать один день, как написано надо, чтобы перейти Рубикон, сказал Сер Веру:
– Надо разбить реакцию на две.
– Зачем? – только и успел спросить он, но прозвенел звонок – вымышленный или нет – так и не могу понять.
Объяснить просто не получится, поэтому только и предложил, как Один из Них:
– Надо остановить мгновение.
***
Мы долго разбирались, кто эти двое, что и такой степени никто не знал, что