Окружение падишаха стало шумно выражать удивление и восторги, а падишах продолжал:
А вот послушайте, что было со вторым просителем, который потерял государственные секретные бумаги и был на волосок от топора палача. Того мой предсказатель просто обозвал шляпой и кинул в него книгу. В этот момент проситель и вспомнил, что когда он выходил от старой больной матушки и хотел уже взять с полки шапку, в которой прятал документы, то задел полку и уронил книгу. Подняв книгу, он вышел из дома матушки, так и не взяв шапки, а потом заходил ещё в несколько мест и соответственно забыл, где оставил её.
Тут все заохали еще громче, а падишах, подождав, пока все успокоятся, рассказывал дальше.
А с третьей просительницей произошла вообще удивительная история. Её мать была страшная скряга при жизни. Но как-то проговорилась она случайно о спрятанном сокровище при своей дочке. А потом возьми да и помри. Да только так и не узнала дочка, где то сокровище спрятано, и долго голодала. А тут пришла к моему предсказателю. Он ей и говорит: «Оторви, мол, задницу от коврика да поищи». Она и вспомнила, что мать все время на одном месте на коврике сидела и никогда не разрешала тот коврик трогать. Вернулась домой, подняла коврик, а под ним дверца в подпол. Вот там всё золото и было. Вот так-то. Да только по сравнению с моей историей о колечке те удивительные истории и рядом не стояли.
Все согласно закивали и заохали, выражая полный восторг от случившегося, а Махает с раздражением понял, что не удастся ему умереть быстро. Пока он падишаху нужен, тот его не казнит, разве что высечет кнутами.
«Ну ладно, – подумал Махает, – коли хотите такого придворного предсказателя, будут вам предсказания».
И стал Махает придворным предсказателем служить да такие предсказания делать, что любой, не будучи в курсе его историй с предсказаниями, принял бы его за сумасшедшего.
Да только что ни скажет Махает, не задумываясь над словами, спрашивающий его совета всегда находит в них то, что даёт ему ответ на вопрос. И как только не пробовал Махает их разубедить, что он не предсказатель, никто ему не верил.
А Махает все мрачнел день ото дня, ибо знал, что всё это какое-то наваждение, не дающее ему быстро умереть.
Таким образом стал Махает очень известным, богатым и уважаемым человеком. О купце и своем долге уже и не вспоминал, а тот боялся к Махаету даже приблизиться. Падишах в Махаете души не чаял, а окружающие ловили каждое его слово и беспрестанно восхищались.
Только самому Махаету не спалось, не елось и женщин не хотелось. Высох он весь от злости на этот мир, что не дает ему умереть, стал всех презирать и считать всех недоумками.
Несколько раз от отчаяния он даже пытался покончить жизнь самоубийством, но как только прыгал с высокого места, обязательно падал на какого-нибудь человека, отделывавшегося синяком или шишкой, который после удара или находил горшок с золотом, или открывал в себе такие таланты, что тут же богател. А самому Махаету было хоть бы что. Пытался вешаться, да только крюк, к которому была привязана