В ослепительной улыбке Грациан было нечто акулье:
– О чем вы беспокоитесь, господин полномочный представитель? Как говорят у нас на Земле: «Свои люди – сочтемся».
Николай Цветков помрачнел. Эсмеральде тоже было неприятно, что ее спаситель зарабатывает деньги таким способом. Но, возможно, это нормально для свободных, как солнечный ветер, космополитов, у чьих ног лежит вся Вселенная?… На занятиях поэтического кружка она неоднократно слышала выражение «Цветы порока», и до сих пор ей было не очень понятно, что это означает. Теперь Эсмеральде пришло в голову, что это относится как раз к Гаэтано Грациану. Эсмеральда начала сочинять стихотворение, начинающееся со строк «Пред ней предстал Цветок порока, она влюбилася жестоко…», совершенно ушла в себя и оставалась там все время, пока они добирались до УАЗика, где ждали встревоженная мама и рассерженный Вадик, торопящийся продолжать путь.
Глава 3. Остров первого космонавта
Гаэтано Грациан, несмотря на странные моральные принципы и непонятный образ жизни, оказался просто незаменимым попутчиком. Всю дорогу до Кассиопеи он сообщал Цветковым полезную информацию о жизни в обитаемом Космосе, об обычаях и нравах разумных существ с разных планет и о правилах провоза багажа на пассажирских кораблях. Он сообщил, что самыми распространенными языками в освоенном космосе являются сириусянский и большой медвежий: первый – потому, что сириусяне держат в руках (точнее, в передних щупальцах) всю панкосмическую торговлю, а второй – потому что жители Большой Медведицы просто очень много болтают. Что за то, что ты назвал локопута «жирным слизнем» (чем, они, в общем-то, и являются), можно угодить в тюрьму на целых шесть часов, и что если ты хочешь помыть посуду в ресторане "Черная Дыра", то за это удовольствие нужно заплатить. Цветковы взахлеб впитывали сведения и совершенно не скучали.
Когда УАЗик на тахионном двигателе прибыл, наконец, на Кассиопею-пассажирскую, Вадик неожиданно заломил за доставку такую, в прямом смысле слова, АСТРОНОМИЧЕСКУЮ сумму, что Цветков-папа на мгновение онемел. Выручил все тот же Гаэтано, который отвел шофера в сторонку и начал в чем-то его убеждать. Вадик никак не соглашался, тогда Гаэтано, быстро оглянувшись, легонько пнул его коленом в живот, от чего тот согнулся буквой «Г». В конце концов, Гаэтано и Вадик в обнимку вернулись к машине, причем Гаэтано улыбался победительно, а Вадик как-то вымученно. Сумки были выгружены, после чего Гаэтано отвел напуганных Цветковых в Шлюз Промывания Мозгов. Саму процедуру Эсмеральда запомнила не отчетливо, помнила только, что она вошла в какую-то тесную комнату, похожую на кабину лифта, после чего у нее в голове все начало вертеться и кружиться, а, выйдя, она не узнала мир, откуда пришла.
Цветные пятна обрели формы и смысл. Эсмеральда стала с легкостью отличать инопланетян от их домашних животных и средств передвижения. Сразу стало ясно, где очередь в билетную кассу, а где просто клумба с цветами. То, что Эсмеральда приняла вначале за детский сад, оказалось