К пяти часам выбрались на точку выхода на край кальдеры. Гилман-Пойнт. 5681. Перевалили и уселись на странные, неуместные здесь на вершине вулкана дощечки. Юра достал плитку шоколада, разломил на четыре части и раздал. Мерзлый шоколад жевался плохо, превращался в безвкусную кашицу, не таял во рту, был противен, отвратителен, но это было единственное сладкое, что взяли с собой. Забыл Юра аскорбинку. Совсем забыл. Снова косяк! Сплошные косяки…
У Ани тоже замёрзли ноги, непослушными пальцами она взяласль расшнуровывать ботинки, чтобы положить в них химические стельки-грелки. Александер присел ей помогать. Дышалось трудно, с хрипом и свистом, сердце колошматило, наматывая круги в глазах. По высоте они уже были выше Эльбруса. Джама как ни в чём не бывало сидел и вдохновенно врал, что дальше они легко, как по проспекту, дальше подъёма почти нет. Юра слушал, кивал… и не верил. Хотел запить мерзкий шоколад из поилки, но со странным безразличием обнаружил, что вода в шланге замёрзла. И поилка – косяк! Александер подал бутыль с водой, в ней плавал лёд, но пить ещё было можно. Так дело пойдёт – снег есть будут. Если найдут…
Вдохнули-выдохнули, стиснули зубы, поднялись и двинулись ко второй контрольной точке, Стелла-Пойнт, 5730. Тропу, как пьяную, кидало с внутренней стороны кальдеры на внешнюю и обратно. Кое-где приходилось протискиваться в узкие расщелины. Под ногами проскальзывали оледенелые валуны. Мысли в голове замерли. Застыли. Замёрзли. И только одна тихо и обречённо скулила: Рассвет! Скорее бы рассвет! Скорее бы солнце… Скорее уже!
В утреннем предрассветном сумраке русские бледные лица приобрели синеватый оттенок, губы – тёмно-вишнёвый. Они бы и в нормальном освещении сейчас выглядели ненамного краше. Нехватка кислорода. Удушье. Джама, от Гилман-Пойнта он забрал у Ани рюкзак, что-то тихо бормотал. Молился? Пел? Разговаривал с собой? Юра свой пока нёс. Трудно… Кажется, труднее, чем на Эльбрусе, а брата нет… Обещал же помогать. «Где же ты, Слава?» – шептал Юра. Ах, как не хватило акклиматизации! Пятитысячники берутся за неделю, а они пошли на пятый день… Впрочем, многие идут на четвёртый.
Стелла-Пойнт выплыла из тумана, но, не оставив следа в памяти, канула в небытие. Даже передохнуть не встали. После Стеллы Александер и у Серова забрал рюкзак («Палыт’ч, тут традиция, тут у всех забираем…»), теперь Юра с Аней плечо к плечу перемещались со скоростью шаг за три вздоха. А горизонт за спиной розовел, светлел в предчувствии близкого рассвета, вот-вот сквозь серую вечность из-под облаков медленно, словно кит из пучины, всплывёт солнце, вот-вот… И…
Вот