«На хрена, Вань, ты меня позвал, если знал, что у тебя эта рвотная болезнь?» – думал Юра. Болезнь у него…
– …Но ты не боись, Палыч, эт только на три дня… Когда, говоришь, едешь?
– Через две недели.
– Ещё есть время… И это… Палыч, не рви жопу. Хотя вроде я уже прошлый раз говорил…
– Ага, Вань, помогло… Сильно. Вань, а я с женщиной иду… Мне Перов её подсунул. У неё опыта с гулькин… в общем, совсем нет… И у меня нет… Сам знаешь.
Ничего Ванька не сказал и улетел в свою Скандинавию, родину рвотной болезни.
Надёжный, как альпинистский крюк, эльбрусский товарищ (он и затащил Юрку на Эльбрус), майор-десантник, афганец, сослуживец Полковника, Игорь Котов, известный всему миру под прозвищем «Кот»35, за неделю до отъезда всучил Юре штурмовой рюкзак, поилку, камеру GoPro и аккумуляторную батарею с подзарядкой от солнца:
– Там Африка, Палыч, там солнце! Должно работать…
«Должно, Кот ты мой разлюбезный… Только когда солнце – мы на маршруте, а когда маршрут заканчиваем – заряжать уже темно. Нет белых ночей в этой Африке, так её и растак…» – вздыхал Юра, засовывая в рюкзак поилку.
– И ещё… – Кот говорил, глядя на Юру как-то искоса, – не нравится мне твоя напарница… Какая-то она… офисная.
– Херр майор! Она двадцатку бегает! Легко!
– И что? Офисные не могут бегать двадцатку?
Спасибо тебе, Кот. Поддержал! Напутствовал.
От обоих Юра получил напутствия, от обоих наставления, но советов про неопытную женщину – никаких.
Он и звал их обоих… Но у них были свои большие и важные дела. И теперь он сам, один, неопытный, с неопытной женщиной «в жёлтой жаркой Африке, в центральной её части…», и дай Бог здоровья обоим его учителям! Хотя, конечно, врёт Серов. Не один он. Александер и Джама не дадут пропасть. И уж если станет совсем невмоготу, Юра отдаст им эту глупую белую женщину, которая не от великого ума увязалась за ним. Авось вытащат чёрные братья за такой-то куш. А что? Ничего личного…
Хотя… Хотя, нет! Конечно, нет. Не отдаст. Уже свыкся. Куда ему теперь без неё?
Да, Вань?
Молчит Ванька…
Да, Котяра?
Молчи, Котяра, молчи, по инерции тебя спросили, по глупости!..
…Десятикилометровая дорога до Кибо-Хат показалась им выпуклой, яркой и какой-то сюрреалистичной, особенно после ручья в седловине трёхгорья. Там, в этой рыжей каменной альпийской пустыне, где нет растительности, нет воды, нет снега, ничего нет, где одиноко, холодно и сухо, так сухо, что от одного вида рыжей каменистости постоянно хочется пить, брели они вчетвером, «поле-поле» набирая высоту. Сюрреализм ли, волшебство ли, путешественники не заметили, как пустынная дорога обернулась дорогой