– На дежурстве нельзя, блин перчёный! – голос Бабулина стал ледяным, под стать погоде. – Вас, салаг, этому не учат, что ли?
Я хотела тактично заметить, что он, Бабулин Владислав Борисович, врач-травматолог и наш временный шеф, и сам на дежурстве. Но пожалела Мышь, которая сжалась до размеров таракана. Взгляд ее недвусмысленно умолял не болтать лишнего. Оценки за практику нам ставил именно Бабулин.
– Так ведь через полчаса дежурство кончается, – заискивающе произнес Поэт, устремляя взор на тумбочку, где покоились оставшиеся полбутылки.
– Вот через полчаса и начнете спиваться, – великодушно разрешил Бабулин, улегся на вторую кушетку и моментально вырубился.
– Мышь, вылазь, – сказала я.
– Вылазь, – эхом отозвался Поэт. – Хоть салат дожрем. А ты, Птица, чего сидишь, как на жердочке? Ныряй в тумбочку.
Я уже протянула руку за полбутылкой, как вдруг…
Собственно, почему «вдруг»? Что такого особенного в команде «дежурная бригада, на выезд» для дежурной бригады, пусть и скомплектованной из практикантов?
Ничего.
Но…
Было одно «но».
Точнее, два.
Во-первых, Бабулин выпил водку с устатку и без закуси, а значит, был совершенно неподъемен. То есть, придется ехать без него. Отправляться на вызов нам, двум салагам, студентам ФИЦИ – факультета истинного целительского искусства.
Во-вторых, этого вызова никак не могло быть.
– Я не понимаю, – лепетала Мышь. – Не знаю, как получилось, правда. Все вероятностные линии указывали на крайне малую возможность…
– Но ненулевую, – сказала я.
Мышь горестно кивнула.
– Ладно. Поэт, собираемся.
Радищев нехотя поднялся. Бросил страдальческий взор на тумбочку (нас вынуждают расстаться, но это не навсегда), взял чемоданчик, и мы отправились на выход.
– Не скучай, – сказала я Мыши.
– Дождись нас, – добавил Поэт.
Мышь наконец выбралась из угла, поняла, что гроза миновала, и застенчиво улыбнулась.
– Это на отшибе – проворчал шофер дядя Клим Сергеич. Старенький «ПАЗик» тщательно лавировал между снежными завалами. – Знаю я тот район. Дорога плохая, дальше очень плохая, а потом никакой дороги вообще.
– Никакой? – спросили мы с Поэтом.
– Никакой, – подтвердил дядя Клим Сергеич. – Сейчас доедем, сами увидите.
В салоне орало радио.
Нет, не говорило, а именно орало. Только ором можно заглушить рычание пазиковского мотора.
– Сегодня жители Заборска могли наблюдать странное явление, – вещала радиостанция «Желтушкинские волны» хорошо поставленным голосом ведущего Кости Градиентова. – В небе откуда ни возьмись появилась стая птиц, предположительно ворон. Словно огромная черная туча накрыла город, отчего днем вдруг стало темно как ночью. Наши слушатели утверждают, что не видели дальше собственного носа, да и нос тоже не видели. Вот он и наступил, неоднократно предсказанный