–Надеюсь, что ты не звонила мне. – до состояния релаксации было как до луны, оттого и голос вышел вибрирующим, – Скажи, ты звонила мне на тот номер?
Вздох заглох, как будто рот вмиг заткнули рукой. Она молчала.
–Что ж, стало быть, конец нашей маленькой эпопее. – он хотел уже нажать отбой, но остановился, уловив шепот, – Погромче, женщина, я не разбираю твое шипение!
–Ты правда убил бедную старушку? – уже отчетливее раздалось из динамика.
Очередной неприятный сюрприз. Проводник с расслабленным видом обернулся, делая вид, что роется в карманах, на деле же внимательно осматриваясь вокруг себя, ощущая, как две змейки заскользили от желудка вверх по шее, холодком проникая в уши. Уняв дрожь в пальцах и удержав в зубах досадливое: "Черт побери!", он вздохнул, давая понять, что еще тут.
–Старушка, по всей видимости, сама убилась. – медленно, с расстановкой произнес он. – Я лишь…– и тут же прикусил язык.
–Что? Что ты лишь? – звенел ее голос, – Что ты сделал? Что ты натворил?
Она все вопрошала и вопрошала, раз за разом повышая голос, пока наконец не срывалась на визг. Она кричала, как он ее разочаровал, как она выставила себя дурой перед ним и своими друзьями, которым уже все уши им прожужжала, как ей нестерпимо жаль, что он оказался "таким", тут же заткнувшись при первых отзвуках смеха– Проводник смеялся тихо и зло, вкладывая в каждый смешок лошадиные порции яда. Да, в его воображении ее уши уже завяли, свернулись в трубочку, и безликая гладь лица вымученно подернулась рябью, стараясь превратиться в гримасу страдания.
–Тут нет ничего смешного! – наконец крикнула Никто, – Скотина, как ты можешь смеяться в такой момент?!
–А ведь пресловутая бабка тебя нисколько не коробит, да, деточка? Плевать ты на нее хотела со своей колокольни, жалкая лицемерка, ведь тебя больше волнует тот факт, что лично тебя это коснулось! Коснулось отнюдь не в положительном ключе.– напряжение спало, звонко смаковались слова,– Тебя волнует лишь, что о тебе думают люди, против твоей воли узнавшие, что ты не просто общаешься с убийцей, так еще и расположена к нему каким-то особым образом.– едкую речь прервал кашель,– Только вставлю пункт, что я вовсе не убийца.
–Ты убил ее! – зло бросает она в ответ.
–Я уже сказал, что ты не права, и повторять не намерен.
–Зачем я только тебе позвонила?!– причитала Никто на том конце провода, а ее воплям аккомпанировал грохот, – Мало мне было проблем с мужиками, так еще и ты объявился! Ты… страшный человек! Я… – она запнулась, икнула, затем всхлипнула,– Я больше не хочу иметь с тобой что-либо общего.
Он просто молчал, прислонившись лбом и смотря, как за запотевшим стеклом блестела ночная улица. Мокрый от воды асфальт чернел посреди домов, не освещаемый ничем, кроме луны– все фонари были разбиты, осколки стекла лежали кучками у их подножий. По бокам тротуар сливался с мертвыми зданиями, больше похожих на обычные бетонные коробки, построенные на съемочной