Он не помнил, как оказался на улице. Как бежал по ступенькам, крича охраннику, чтобы тот закрыл офис. Не отложились в памяти и поворот ключа, рокот остывшего за ночь мотора и визг поддержанных колодок. Да и все вокруг не составляло ровным счетом ничего важного. Иштван несся по улице Волочаевской на старенькой тойоте, выжимая больше трех тысяч оборотов, еле успевая перестраиваться из ряда в ряд. И ему глубоко наплевать на сигналивших автомобилистов, ошарашенных прохожих и лишение прав за управление транспортом под градусом. Ей нужна моя помощь. Пять часов назад. Я опоздал. Раз за разом, набирая номер и тщетно пытаясь дозвониться, ведущий нырнул вглубь спального района. Возле школы, не повернув по обыкновению налево, а промчавшись вдоль дубовой аллеи, машина размашисто налетела на лежак. Лежачий полицейский – истинный продукт дьявола, уничтожающий ходовую часть всякого, кто попытается ему противостоять. Стойки больно ударили по корпусу, глушитель сорвало с креплений, мотор взревел с удвоенной силой. Хрен с ним. Главное успеть. На горизонте показалась знакомая арка пятиэтажной панельки.
На телефонные звонки никто не отвечал, как и на свирель домофона. Окна в спальне четвертого этажа светили, но рассмотреть кого-либо в комнате не получалось. Господи, пусть с ней ничего не случилось. Иштван никогда не верил в бога, церковь и таинство прихода, но, как и всякий атеист, судорожно молился, когда прижмет. В детстве он просил у бога четверку по контрольной и тогда бы его отпустили на день рождения к соседской девочке. Он обещал исправиться, перестать лениться и даже самому убраться в комнате, повторительно нашептывая свою просьбу. Но чуда не произошло. На следующий день он плелся домой с очередной двойкой по математике, в полном недоумении и с обидой на все божественное начало. Необъяснимое случилось и в день его крещения. Серебряный крестик, освещенный по всем правилам, таинственным образом исчез с шеи ребенка по дороге домой. Как не старались родители сопоставить факты пропажи, священный атрибут так и не был найден. Так что с верой не задалось с самого начала.
Подъездная дверь открылась. Сердобольная бабулька в каракулевом пальто, с полной чашкой нечто такого, более похожего на гастрономическое месиво, выпорхнула на улицу. Ее мгновенно окружили местные дворовые коты – блохастые и дико костлявые, мяуча на свою тяжелую кошачью долю. Иштван вбежал внутрь, залпом поднялся до нужного этажа, оказавшись возле бордовой двери с ромбовым теснением. Два коротких и одно протяжное нажатие кнопки звонка. В квартире послышались шаги.
– Что за паника? Она появилась в смешных цветастых штанах, необъятных размеров кофте и розовых тапках-зайцах. Явно только проснулась. Ее голос становился особенно нежным, когда она, спросонья,