И у костра – в заре и в дыме.
Стихи читают молодые,
Чтоб душу радостью наполнить.
И я боюсь, когда пишу.
Я на костры в ночи гляжу.
Слежу за теми поездами,
Что где-то спорят с темнотой.
И, как на первое свиданье.
Иду я к молодости той.
Несу всё лучшее на свете —
Тепло друзей, любовь и грусть.
И всё боюсь ее не встретить.
И встречи каждый раз боюсь.
1959
Горькой правдой всю душу вымотав,
Я на ложь не оставил сил.
Видно, я ее просто выдумал.
И придуманную любил.
И сейчас представляю четко,
Сколько я причинил ей зла.
И уйдет из стихов девчонка,
Как из сердца уже ушла.
«Что случилось? Ну, что случилось?» —
Взглядом спрашивает опять…
Побежденная, мне на милость
Хочет гордость без боя сдать.
Все понять иль всему поверить
У любви моей на краю…
Я стою у раскрытой двери,
Как у сердца ее стою.
И как тот – на распутье – витязь,
Все тревогу хочу избыть.
Надо было ее увидеть
Еще раз…
Чтоб совсем забыть.
1959
Вот и всё. Уже вещи собраны.
Посидим на прощанье, мать…
И молчат ее руки добрые,
Хоть о многом хотят сказать.
Руки мамы… Люблю их с детства.
Где б дорога моя ни шла —
Никуда мне от них не деться,
От душистого их тепла.
Руки мамы. В морщинках, в родинках.
Сколько вынесли вы, любя…
С этих рук я увидел Родину,
Так похожую на тебя.
1959
Я разных людей встречал —
Лукавых, смешных и добрых,
Крутых, как девятый вал,
И вспыльчивых, словно порох.
Одни – словно хитрая речь.
Другие открыты настежь.
О, сколько же было встреч
И с бедами, и со счастьем!
То надолго, то на миг…
Всё в сердце моем осталось.
Одни – это целый мир,
Иные – такая малость…
Пусть встречи – порой напасть,
Со всеми хочу встречаться:
Чтоб вдруг до одних не пасть
И чтоб до других подняться.
1960
Мне приснился мой старший брат,
Что с войны не пришел назад.
Мне приснилось, что он вернулся —
Невредимый и молодой.
Маме радостно улыбнулся:
– Я проездом… А завтра в бой.
Мать уткнулась ему в ладони…
– Что ты, мама!.. Ну как вы здесь? —
По глазам угадав, что в доме
Хлеба нету, да горе есть.
Брат молчал.
Словно был повинен
В той беде…
И, достав паек,
На две равные половины
Поделил он его, как мог:
– Это вам… —
И, взглянув на брата,
Я набросился на еду.
– А теперь