У вора заныло под ложечкой, и он потянулся в покои Магистра, потирая лоб и лихорадочно перебирая свои недавние грешки, грехи и святотатства. Их было как-то не по справедливости много, и Птицелов входил, а вернее почти вползал в пятикомнатную «аскетическую» келью Магистра, уже помирая со страха. И кляня себя за разврат, совращение, богохульство, пьянство, наркоманию, наушничество, воровство и многое другое, что ещё можно было списать хоть как-то на других….
Из коридора он заставил заглянуть в окно воробья: в покоях находились только Магистр и Красавчик. Отсутствие палача несколько успокоило вора:
– Уже как-то полегче!
Он с порога загнусавил, ударяя лбом об пол в раболепном земном поклоне:
– Меня оболгали завистники, ваше Святейшество! Да они сами…
Магистр комфортно восседал на резном троне Владыки церкви, обложенный подушками и парой бутылок с красным вином. Вытерев рот, он отмахнулся, досадно нахмурившись:
– Это ты об украденном со столовой серебре, взятках, наркотиках, кутежах и толпе соблазнённых девушек и мальчиков?
Птицелов едва не помер от страха, застыв в ожидании справедливой кары.
«Если сейчас пронесёт, клянусь стать сразу святым вегетарианцем! Мать Кошка, ну что тебе стоит совершить такое малюсенькое чудо для твоего верного почитателя?»
Магистр стукнул кулаком по подлокотнику, и вор подскочил от неожиданного раската гнева:
– Да чёрт с ними! У нас дела поважнее: глава Небесного храма продолжает свои гнусные и безосновательные нападки. Он грозится расследованиями! Ему, видишь ли, кажется странной эти истории: с двумя пропавшими монахами-смутьянами и сундуком неприкосновенного запаса нашей церкви!.. Да и не пятидесятикилограммовым, как он утверждает, а килограмм этак сорок всего-навсего… сам поднимал… То есть я и в глаза его видеть не видел! Никогда!
В праведном возмущении Магистр отхлебнул вина из хрустального бокала и продолжил:
– Так вот, завтра у него будет юбилей – подонку стукнет восемьдесят лет. Даже смерть обходит его стороной. Я… то есть мы… принял решение ему немного испортить праздничное настроение. И вот тут-то у тебя есть реальный шанс загладить все свои грешки и грехи!
Птицелов сразу воспрянул духом, выпрямился, расправил грудь и независимо скрестил руки на груди. Даже сплюнул на пол от избытка чувств.
– Завтра к вечеру будь готов к секретной операции. Сегодня никаких непотребств!
– Лады, будь спок, – небрежно кивнул ему вполне успокоенный вор и разболтанной походкой направился к двери.
– Постой-ка на минутку, пожалуйста, дорогой брат! – остановил его подозрительно вежливый тон голоса Магистра.
– Чего ещё надо? – недовольно повернулся Птицелов.
Из теней у трона выступил Красавчик и как бы невзначай отвернул край плаща, где висел злополучный чёрный-белый ножик Демона. У Птицелова тут же страшно зачесалась едва зажившая раненая рука