Но как же так получилось, что граф Кирилл Канкрин пошел вольноопределяющимся в драгуны? Конечно, скорая и успешная карьера чиновника ему не светила. У некоторых его одноклассников, особенно медалистов, аттестаты на загляденье: наискось через обе страницы написано размашистое «отлично». Их распределили в МИД, МВД и Министерство Финансов. А ему приходилось довольствоваться Государственной Канцелярией … Возможно, канцелярская работа его не прельщала, а ведь ей предстояло отдать в обязательном порядке 4 года. Если еще не выпадет жребий идти служить по призыву. В таком случае стать вольноопределяющимся – это выход. Главная льгота – ускоренное производство в первый офицерский чин. Ведь и его отец начинал карьеру вольноопределяющимся. Конечно, соблазнительно строить версии о патриотическом порыве в связи с началом войны, но в том-то и дело, что заявление графа Кирилла Канкрина в Петербургское городское по военной повинности Присутствие датировано 14 января 1904 года. А через две недели, когда началась война, идти на попятную, искать лазейки и связи, чтобы остаться чиновником и сидеть в глубоком тылу, выглядело бы уже подлой трусостью.
Письмо № 162 3 (от 18 мая 1904 года) из Ельца, от полковника П. А. Стаховича, уведомляло о получении документов графа Кирилла Канкрина, Владимира Уварова и Алексея Хрипунова. Именно в этот день они и были зачислены рядовыми в полк. В лицей уведомление поступило 24 мая. И, думается, в конце мая молодые люди направились прямиком в Елец, как, собственно, и предписывало распоряжение Главного штаба. Обучение драгунскому делу было коротким. Видимо, перед отправкой на фронт добровольцев 52-го драгунского Нежинского полка сфотографировали для газеты «Московский листок». Фото опубликовали через месяц, 1 1 июля, в иллюстрированном прибавлении № 54. На снимке тринадцать человек, трое выпускников Александровского лицея – граф К. Канкрин, А. Хрипунов и В. Уваров – расположились справа. В послужных списках записано, что в поход против японцев они выступили 11 июня 1904 года, то есть отправились на поезде вместе со своим полком. Так что, очевидно, и на фронт они попали вместе со всеми, в конце июля. Выходит, к моменту появления в полку подполковника барона К. Г. Э. Маннергейма у его ординарца, графа Кирилла Канкрина, был уже немалый боевой опыт.
Еще несколько слов о старых архивных документах, хранящих свидетельства родительской отваги и родительского горя. При поступлении на военную службу молодых людей, достигших 2 1 года, учитывать мнение их родителей не требовалось. Большинство добровольцев из Александровского лицея уже перешагнули этот возрастной порог. Тем не менее, лицейское начальство, поскольку шла война, решило перестраховаться и затребовало письменное согласие от родителей. Вдовы, матери Владимира Уварова