киты могучие, да из-за тучи
бог выглядывал робко.
– БОГатырь это! – Нет, холоп то!
– Какой такой богатырь, как наши?
– Наши то краше:
деревенски мужики
и сильны, да и умны!
– Не, тот повыше,
чуть поболее крыши!
– Врёшь, он как гора,
я видел сам богатыря!
– Да за что вы БОГАтыря ругаете?
Сами, поди, не знаете:
шеломом он достаёт до солнца могучего,
головой расшибает тучу за тучею,
ногами стоит на обоих китах,
а хвост третьего держит в руках!
Вот на третьем то киту
я с вами, братья, и плыву!
Тёрли, тёрли рыбаки
свои шапки: – Мужики,
уж больно мудрёно,
то ли врёшь нескладёно;
наш кит, получается, самый большой?
Почему ж не виден БОГатырешка твой!
– Потому БОГатырь и не виден,
народ его сильно обидел:
сидят люди на китах,
ловят рыбу всю подряд.
А тем уже кушать нечего.
Вот так с байками и предтечами
сахалинцы наши рыбачили,
но они ни ведали и ни бачили,
как история начиналась другая
про огромную рыбу-карась.
– Вот это про нас!
Но как бы мужик ни баил,
а Добрыня по небушку вдарил,
и на остров-рыбу опустился.
Народ в ужасе: – Бог воротился!
– Да не бог я, а богатырь!
– Вот мы о том и говорим:
хотим, БОГатырешка, рыбки,
а мы сами яки хилы да хлипки.
Сколько неводы наши ни бились,
они лишь тиной умылись.
Ты б пошёл, взлохматил море синее —
к брегу рыбу и прибило бы.
Вздохнул богатырь, но сделал
всё что мужланы хотели:
взбаламутил море синее,
шторм поднял, да сильно так!
Затопила волна долину:
дома затопило, овины,
медведей, белок да зайцев,
и жителей местных нанайцев.
А как волна схлынула,
так долина гнилая и вымерла,
стоит чёрная да пустая.
Никитич что делать – не знает.
Ни людей, ни рыбы, ни леса.
– Да куды ж это влез я? —
стоит, чешет «репу».
– Вляпался ты крепко! —
голос слышен с болота.
– Кому тут ещё охота?
Выходит баба Яга
(хороша иль не хороша):
– Одна я в тундре осталась;
ведь я, мужичок, не якшалась
ни людьми, ни с зверьём, ни с лесом.
А какой у тебя интерес тут?
– Я, бабулечка, тоже не сдался:
с чертями могучими дрался,
народу погубил, ой немерено!
Как жить теперя мне?
А ищу я Забаву Путятичну —
жену царскую. «Пасечник»
нашёлся на нашу «пчёлку»:
уволок её куда-то за ёлку.
Ничего ты о том не слыхала?
– А знаешь, рыцарь… да, прилетала
дева-лебедь,