с лица взрослого мужчины, но они лились с еще большей силой.
Акива, который в последний раз плакал в раннем детстве, ниче-
го не мог с собой поделать. Слезы текли все сильнее и сильнее.
– Ты что плачешь? – упав коленями в грязь и подняв руки
к небу, обратился Акива к дождю. – Ты же не любишь, как я. Ты
даже не представляешь, какая она девушка и что такое прожить
день, не видя ее. Сколько дурных мыслей посещают мою глупую
голову, и я ничего не могу с этим поделать. Почему мы не виде-
лись сегодня? Может, из-за тебя она сегодня не пришла? Может,
ты всему виной? Почему ты льешь и льешь? Почему ты хочешь
нас разлучить? Разве ты не видишь, как я страдаю, разве ты не
понимаешь, что я умру без нее? Она – это все, что есть у меня
в этой жизни, она моя последняя надежда обрести счастье.
Акива сделал несколько глубоких вдохов и снова заговорил:
– Дождь, ты когда-то сделал мне самый большой подарок
в жизни – подарил встречу с Рахель. Ты и в тот незабвенный
день лил не переставая, и мы с Рахель встретились в беседке,
которая сейчас передо мной. Этот день был самым счастливым
в моей жизни, но теперь ты разлучил нас… До встречи с Рахель
я жил как слепец, который ничего не видит и не знает радостей
этого мира. Но после встречи с ней я прозрел. Я наконец-то
понял, что жизнь бывает и прекрасной, понял, что существует
такой человек, ради которого я готов расстаться с этой жизнью.
Теперь ты снова хочешь лишить меня зрения? Зачем ты пока-
зал мне свет, а теперь хочешь ослепить меня? Лучше бы я на-
всегда остался слепым и никогда не видел ее.
Знаешь, если человек с детства лишен зрения и не имеет
никакого представления о видимом мире, ему легче жить. Но
если когда-то он имел зрение и мог любоваться всеми краска-
ми мира, но потом ослеп, то ему нестерпимо больно.
Акива затих и, припоминая голос Рахель, пробормотал:
– Она называла меня по имени, и из ее уст оно звучало
сладкой музыкой. А теперь по твоей вине я не только не слы-
шу ее, даже не вижу…
Набрав в легкие как можно больше воздуха, Акива, несмо-
тря на сильный дождь, устремил взгляд в небо и крикнул изо
всех сил:
– Дооооооождь! Как я тебя ненавижу! И весь мир ненави-
жу! – Акива криком разрывал себе грудь, но дождь заглушал
его слова. – Разве мне совсем отказано в праве быть счастли-
вым? Разве я виноват в том, что беден и должен зарабатывать
себе на жизнь тяжелым трудом? Я понял, ты плачешь из-за
того, что мы оба раньше были одиноки и несчастны, но теперь
у меня есть Рахель, моя Рахель, и я самый счастливый чело-
век на свете. Ты мне просто завидуешь, тебя никто не любит,
как только ты появляешься, люди скрываются от тебя в своих
домах, а меня наконец-то кто-то полюбил, и тебе не удастся
все