И вдруг эта идея показалась Тимаре не такой уж плохой. Где-то на краю сознания замаячила дразнящая мысль: если Грефт что-то добыл, она могла бы забрать часть добычи, как уже как-то раз проделал он. Она так и не расплатилась с ним за ту выходку.
– Ступай, – подтолкнула ее Синтара.
И она пошла.
Все драконьи хранители привыкли держать снаряжение в лодках. Неряшливость Рапскаля стала ежедневным испытанием для Тимары. Если задуматься, это же нечестно, что ей приходится все время терпеть такого напарника из-за того, что она опрометчиво согласилась с ним плыть в первый день. Остальные постоянно менялись местами, однако Рапскаль не выказывал подобного желания. И если даже Тимара сумеет уговорить его самого, вряд ли кто-то согласится плыть с ним. Он, конечно, хорош собой и прекрасно знает реку. И всегда в отличном настроении. Девушка попыталась вспомнить, видела ли хоть раз Рапскаля сердитым, но не смогла. Она улыбнулась своим мыслям. Да, он чудаковат. Но к этой чудаковатости можно привыкнуть. Тимара отодвинула в сторону мешок с его вещами и порылась в собственном, собирая охотничьи снасти.
Вдали от взгляда Синтары стало легче думать о том, что она делает и почему. Тимара поняла, что драконица испробовала на ней какие-то чары. Однако даже осознание этого не развеяло их до конца. Все равно более важных дел сейчас нет, а мясо, конечно же, лишним не будет – мясо вообще лишним не бывает. Медной после извлечения змей не помешает подкрепиться, да и Меркор наверняка не откажется перекусить… Но, закидывая мешок на плечо, Тимара задумалась, не ищет ли она всего лишь предлог, чтобы исполнить желание драконицы. Девушка пожала плечами – что толку гадать? – и направилась к опушке леса.
Берега реки Дождевых чащоб никогда не оставались прежними и никогда не менялись. Порой хранители и их драконы двигались вдоль хвойных лесов с их вечнозеленым кружевом лап. На следующий день стройные темно-зеленые ряды могли смениться бесконечными колоннами белоствольных деревьев с вытянутыми бледными листьями, все ветви которых были увиты цепкими лозами и лианами, отягощенными поздними цветами и зреющими плодами. Сегодня им открылся широкий заросший берег, весь в камышах, увенчанных метелками с пушистыми семенами. Ненадежная почва здесь состояла сплошь из песка и ила, и ее могло смыть следующее же наводнение. Дальше и лишь немногим выше рос лес деревьев-гигантов с серой корой и раскидистыми ветвями, под которыми земля не прогревалась, вечно оставаясь в тени. Лианы толщиной с Тимару свешивались с разлапистых ветвей, словно толстая решетка.
Грефт оставил в топкой почве отчетливые следы, идти по ним было легко. Вода уже заполняла глубокие отпечатки его сапог. Следы босых ног Джерд были не так заметны. Тимара едва обращала внимание на второй след, погрузившись в мысли о драконице. Чем бóльшие время и расстояние разделяли их с Синтарой, тем яснее становились ее собственные мысли. Зачем Синтара отправила ее за мясом, сомнений не вызывало – драконица вечно была голодна. Тимара в любом случае собиралась