«Пена дней» и другие истории. Борис Виан

Уже совсем рассвело. Узорчатые шины пели, скользя по дороге, как нюрнбергские музыкальные волчки в радиоприемниках. Мотор, уверенный, что в нужное время получит свою обычную тарелку рыбы, однообразно мурлыкал. Со скуки Амадис занялся прыжками в длину. После очередного разбега он приземлился точнехонько на живот лежащего кондуктора, но тут же подскочил с такой силой, что припечатался затылком к крыше автобуса, а затем мешком рухнул вниз и оказался верхом на подлокотнике: одна нога задралась на сиденье, другая вытянулась вдоль прохода. Как раз в этот момент он увидел за окном табличку с надписью: «Эксопотамия» и цифру «2», обозначавшую измерение, Амадис ринулся к звонку и нажал на кнопку один раз – но зато как! Автобус затормозил и встал на краю дороги. Кондуктор успел подняться и как ни в чем не бывало занял свое привычное место позади слева, у шнура; спесь с него как рукой сняло – уж очень болел живот. Амадис пробежал по салону и резво соскочил с подножки. Здесь он нос к носу столкнулся с водителем. Тот вылез из кабины и шел посмотреть, что происходит. Он грозно надвинулся на Амадиса:

      – Ну наконец до кого-то доперло позвонить! Не прошло и суток!

      – Да, – сказал Амадис, – дорога оказалась неблизкой.

      – Чтоб вам всем! Три тысячи чертей! – не унимался водитель. – Всякий раз, как сажусь за руль девятьсот семьдесят пятого, мне приходится дуть без остановок – никто не звонит. Иной раз так и вернешься ни с чем. Разве это работа, я вас спрашиваю?

      Кондуктор за его спиной подмигивал и вертел пальцем у виска, предупреждая Амадиса, что спорить не стоит.

      – Может быть, пассажиры просто забывают? – предположил Амадис, видя, что водитель ждет ответа.

      Тот лишь усмехнулся:

      – Сами знаете, что это не так. Вы ведь позвонили. Гнуснее всех… – Тут он придвинулся ближе, и кондуктор, почувствовав себя лишним, скромно удалился. – …Гнуснее всех этот кондуктор, – доверительно сообщил водитель.

      – Пожалуй, – сказал Амадис.

      – Он терпеть не может пассажиров. Он нарочно подстраивает так, чтобы в автобус никто не садился, и никогда не звонит. Это я знаю наверняка.

      – В самом деле, – согласился Дюдю.

      – Между нами говоря, он чокнутый, – сказал водитель.

      – Вот-вот… – пробормотал Амадис. – Мне он тоже показался странным.

      – Они все чокнутые в этой Компании.

      – Ничего удивительного!

      – Но я их всех во как держу! – сказал водитель. – В стране слепых и кривой – король. У вас есть нож?

      – Только перочинный.

      – Дайте-ка сюда.

      Амадис протянул ему нож. Выдвинув самое большое лезвие, тот всадил его себе в глаз. Потом повернул. Он очень мучился и сильно кричал. Амадис в ужасе бежал, прижав локти к туловищу и высоко поднимая колени: заодно и зарядку сделать. Миновав заросли «колючкис верблюжатис», он обернулся. Водитель сложил нож и спрятал его в карман. Издалека было видно, что кровь течь перестала. Глаз был прооперирован очень чисто, на нем теперь красовалась черная повязка. По автобусу взад-вперед расхаживал кондуктор, его силуэт мелькал