– Пока мы с ней не встретимся и не поговорим детально, этот разговор продолжать не стоит. Ты и сам понимаешь… Что это за таинственные круги, с которыми она связана… И главное – кто она сама? Ведь ты ходишь вокруг да около, но так мне этого и не объяснил. Сдается мне, что ты и сам этого не знаешь. И съешь хоть что-нибудь, наконец! Куриное жаркое. Специально целый казан наготовила в расчете на тебя! Юрка теперь в жажде свободы уехал жить к бабушке, а Вите много картошки нельзя, хотя он ее и любит. Так что спаси его от желудочной колики.
Глеб ликующе фыркнул:
– Съем хоть весь казан, только не сиди ты вот так обреченно… Я очень хочу попросить тебя, чтобы ты… показала нам тот дом. С поющим призраком. Кара вроде тоже там была, но хочет проверить, о том ли доме речь… и о какой квартире! Она, как и ты… филигранно чувствует потоки энергий. О, как я выучил вашу терминологию! Давай, покажи! И сама, глядишь, взбодришься.
Глава 3
Призраки у Андроникова монастыря
Вот! Лишнее подтверждение того, что люди слышат лишь лакомую вершину айсберга информации. Квартира с поющим призраком… Первая ласточка! Пришлось снова освежить для братца эту дивную историю, коли он такой забывчивый. Это ж было много жизней назад! Да какие там теперь призраки… Ведь они любят молодых. И смутные времена.
Стеша с Витей тогда только начинали порывисто и неловко вить гнездо со всеми сладостями, пустяшными ссорами и треволнениями «утра любви». Снимали квартиру в удивительном районе рядом с железной дорогой. Тишина, невесомость пуха, комнатные заросли на окнах… словно провинциальный милый городок по пути на Урал или в Сибирь, куда едешь в неясной надежде. Вот только на что? Но все надежды тогда были беспредметно ликующие, как подрощенные щенки.
И все же это была Москва, только многолетней давности, когда Юрки еще в проекте не было, целую эпоху назад. Дом стоял недалеко от Андроникова монастыря и, собственно, представлял собой бывшую заводскую общагу. С виду – доминирующее чудовище, зато внутри была уютная квартирка, переделанная из общажной «двушки». Хозяева были омерзительные, а после у Стеши с Витей бывало и наоборот – ужасное жилье и чудесные хозяева… Но речь не о них, а об эстетически дикой, но при этом умиротворяющей эклектике непрестижных зон столицы, где она оголяет свой истинный былинно-вокзальный нерв. Без пафоса и богатой дури. Такая Москва, где вспоминаешь старый армейский принцип «подальше от начальства, поближе к кухне», давно стерта с лица земли. Разве что иной раз вынырнет бочком, как подводная лодка «Атлантида», и снова исчезнет в пучине.
И вот в этом идиллическом уголке была одна… вроде как совсем не странность – соседка сверху любила петь. Не то чтобы она напевала любимые шлягеры или собирала громко горланящие компании, что было бы типично, тем более для общежития.