Я прошел в будуар. Основное место в нем занимала громадная кровать с шелковым балдахином, ноги утопали по щиколотку в ковре, привезенном из Леванта. Стены покрывали драпировки из парчи и бархата, оттеняя гобелены с искусно вышитыми шелком идиллическими картинками. Но более всего привлекали к себе внимание усыпанные жемчугом четыре трехсвечных шандала из чистого золота. А в них стояли большие восковые свечи полуметровой высоты…
Я припомнил, как скуповатый по жизни отец потратил на эти покои целое состояние по первому требованию Жанны.
Ранее в них проживала моя матушка Изабелла, но, после того как она ушла в монастырь и отец женился, молодая жена ни секунды не захотела мириться со старой обстановкой.
– Жан, нам надо поговорить, – немного нервно заявила девушка и прогнала с кровати левретку.
– Я всегда к твоим услугам, Жанна, и не далее как вчера сам просил тебя об этом, но ты сослалась на головную боль. А позавчера ты заявила, что плохо спала и у тебя нет настроения. А еще раньше…
– Не надо продолжать. – Жанна со злостью зашвырнула в угол большую венецианскую куклу. – Я тебе все объясню.
– Тебе недолго придется объяснять… Я примерно уже все понял. Ты больше меня не любишь. Так ведь?
– Это жестоко, Жан: видит бог, все совсем наоборот… – Жанна встала, собираясь подойти ко мне, но потом сдержалась и опять села на кровать. – Ты ничего не можешь понимать… Я… я… я, слава Присно деве Марии, понесла!
– Как это?
– Как обычно это происходит с женщинами. – Девушка скорчила недовольную гримаску. – Разве можно быть таким недогадливым? И теперь мы… Мы не сможем больше любить друг друга.
Жанна говорила решительным тоном и сейчас была совсем не похожа на веселую взбалмошную девочку, какой она, по сути, и являлась в свои девятнадцать лет.
Жанна на секунду задумалась и продолжила:
– Я люблю тебя, Жан, но прежде всего я контесса д’Арманьяк. И не могу ставить любовь превыше долга.
– Но как это может нам помешать?
– Все очень просто. Я должна благополучно родить наследника. Родить сына твоему отцу. Сына, который унаследует все. И никто никогда не должен узнать, что на самом деле – это твой сын. Следовательно…
Солнце мазнуло лучиком по глазам, сразу прогнав сон. Жанна исчезла, и вместо нее я увидел рядом с собой на кровати целую копну русых вьющихся волос и выглядывающие из нее пухлую щечку и вздернутый носик…
– Во как… – озадаченно произнес я вслух.
Рядом со мной лежала, повернув головку набок и оттопырив аппетитный задок, очень миловидная девчонка. Совсем юная.
– Сон… Долбаный сон…
Эти сны и видения скоро мне мозги взорвут. Почти каждую ночь, да и нередко днем, я проживаю прошлое бастарда. Кусочками, отрывками… вот как сейчас. Когда вижу отца – еще ничего, а вот Жанна убивает настроение на целый