– Есть вопросы?
– Да, нет. – Благоразумие взяло верх в претенденте, вынудив его больно не задаваться.
– Эта вещь всегда отрезает пути ведущие к лишним вопросам, – погладив опасную бритву, всё же дал свой ответ Джованни Леонардо, взявший другой рукой пешку и открывший ею окно широких возможностей для себя и ограниченных для претендента.
– d2-d4, – претендент своим вариантом «Сицилианской защиты» спутал все намерения Джованни Леонардо, увидевшего в этом ходе претендента длинную руку семьи Ризоцци. А ведь его семья с ними ведёт беспощадную войну, что заставляет его более внимательно посмотреть на претендента, сквозь круглые очки которого на него смотрели полные беспощадности глаза…
*******
Алекс вдруг почувствовал, что его глаза находятся в каком-то необычном, в некоем остывающем и прижатом состоянии, где довлеющей над ними массой, как выясняется, как всегда оказалась его голова, которая в каком-то своём безумном устремлении, вдруг решила прижаться к окну, где она спустя это запамятливое мгновение, потраченное на обзор шахматного матча, и была обнаружена пришедшим в себя Алексом, который, как оказалось, стал жертвой своего недосыпа.
– Вот ведь как меня кидает! – Констатировав факт своего неучастия в жизни собственного организма, Алекс, к своему удивлению обнаружил аккуратно уложенный на стол смартфон и поставленный на подоконник стакан. Что навело его на весьма благоприятную для себя мысль – он может за себя быть спокоен, раз даже в такие неучастливые моменты своей жизни способен на аккуратность. После чего он, дабы не усугублять это своё положение, посмотрев на часы, которые ему ещё давали свой запас прочности и время на безделье до появления на службе, решил сделать рокировку. И он вместо не оправдавшего ожиданий кофе, решил возложить всю бодрую ответственность на чай, который в тот же момент принятия решения был погружён в заварочный чайник, и после будоражащего сознание чайных листков кипящих звуков чайника, был омыт этим кипятком.
– Говорят, что Бодхидхарма, основатель Дзэн, медитировал девять лет, сидя перед стеной. Девять лет он постоянно находился только перед стеной, и иногда, естественно, он начинал засыпать. Он боролся и боролся со сном, желая оставаться осознающим даже во сне. Он хотел оставаться осознающим постоянно – свет должен продолжать гореть днем и ночью, 24 часа. Но вот однажды ночью он почувствовал, что не может оставаться бодрствующим, он засыпал. И тогда он отрезал свои веки и выбросил их! Теперь не было возможности закрыть глаза. И что случилось потом? Через несколько дней он обнаружил, что эти