– Вы правы. Надеюсь увидеть знакомое лицо среди них. Тоска ведь смертная одолевает, второй год на чужбине. А где ваши офицеры?
– Да, кто где. Кто красотами в окрестностях города любуется, кто к гейшам поехал, чтобы не отвыкнуть от женского полу, а кто попросту к виноторговцам отправился, чтобы грусть-печаль разогнать.
– Может, и нам последовать примеру последних? У меня деньги есть, готов угостить.
– Благодарю. Собственно, у нас тоже деньги водятся: из французского посольства получаем переводы от государевой казны. И японцы понемногу снабжают. Жить можно. А насчет вашего предложения… – Тагеев пожал плечами, закатил в раздумье черные очи к потолку, покачался, позванивая шпорами, с каблуков щегольских сапог на носки, а после паузы как бы нехотя ответил:
– Пожалуй, соглашусь. Хотя сегодня трижды отказался от аналогичных предложений. Но вы – человек новый, что само по себе интересно, а здесь все друг другу попросту глаза намозолили.
Вскоре офицеры купили вина, сложили в холщовую сумку еду и подозвали рикшу, которому Деливрон объяснил, что нужно ехать в тихий уголок в парке на окраине, где в тишине можно созерцать природу. Рикша понятливо затараторил, что знает такое место, и отвез их в довольно пустынное место на берегу озера. Русские заплатили ему и отпустили, наказав вернуться через пару часов.
Они сели на длинное бревно, отполированное тысячами сидевших на нем путников, и разложили снедь на салфетке рядом.
Разговор полился сам собой:
– Я, собственно, журналистом приехал на эту войну, – начал о себе Тагеев.
– Простите, – удивился Деливрон. – Но журналисты не относятся к комбатантам и не подлежат пленению по международным законам, верно? Вас-то каким образом угораздило попасть в плен?
– История моя не совсем обычная. Как офицера и журналиста меня прикомандировали к штабу главнокомандующего действующей армией на Дальнем Востоке генерал-адмирала Алексеева. Отсиживаться при штабе не хотелось. Отпросился поучаствовать в боях. В составе кавалерийского отряда генерала Самсонова был в деле под Вафангоу 1 июня. Жаркая рубка вышла! С сотней казаков мы атаковали передовой японский эскадрон за железной дорогой. Бились славно, но пришлось отойти. Обидно. Вернулся в штаб, а главнокомандующий назначил меня офицером связи и отправил в Порт-Артур, покуда посуху можно было проехать. Прибыл в крепость, представился, собственно, коменданту генерал-лейтенанту Стесселю, а Анатолий Михайлович мне в ответ: «Голубчик, срочно возвращайся в ставку к Алексееву, отвези секретные пакеты». Тем временем за два прошедших дня японцы обложили крепость. Пришлось уходить морем на китайской джонке.
– Видно, вы не робкого десятка, не каждый бы согласился отправиться на маленькой