Но была ещё одна проблема. Священником может стать или принявший монашеский постриг, или уже семейный человек. Я хотел, чтобы у меня была семья. Но ведь жил я Лавре! Где я здесь себе жену найду? Однажды отец Кирилл мне говорит: «Скоро Рождество. А на Рождество случаются чудеса!». На Рождество 1999 года на большую колокольню Лавры, где я подвизался звонарём, пришли студентки регентского отделения семинарии – петь колядки. Одна из них, Елена, и стала моей женой.
Уволился я из армии в 1998 году, а рукоположили меня в 1999-м. Надо вспомнить, что это были за годы… Неразбериха. Я два с половиной года числился на излечении после тяжёлой контузии. Долго не могли меня уволить. После рукоположения я остался в Сергиевом Посаде. Меня должны были отправить служить на Чукотку. Но владыка Анатолий тогда меня в Лавре оставил. Говорит: «Там, на Чукотке, некому будет тебя учить. Изучи годичный круг службы здесь, в Лавре, чтобы не было с тобой проблем».
В конце лета 1999 года началась Вторая чеченская компания. Владимир Шаманов тогда был командующим 58-й армией. Я с ним знаком, нашёл его. Он меня знал по ещё Первой чеченской, вспомнил. Говорю: «У меня к вам просьба, товарищ генерал. Можете мне сделать «зелёную карту» в зону боевых действий?». Он: «Да я как раз хотел тебя об этом попросить! Не хочешь ли ты поехать в Чечню священником?». – «Запросто!». Он: «Вот видишь, наши желания совпали».
Перед этим у меня в психологическом плане был тяжёлый период. Представьте: я скакун, а меня поставили груз тягать! Я понимал, что это не то чтобы совсем не моё… Просто я не справлялся внутренне. Меня просто распирала потребность активных действий! Внутри себя я был ещё военный, а священник – только снаружи. Священство тогда внутрь меня ещё не проникло, не захватило целиком. Но по благословению отца Кирилла и с помощью генерала Шаманова я совместил два эти состояния – стал священником в зоне боевых действий.
Шаманов выправил мне бумагу с указанием оказывать мне всяческое содействие. В Чечню я поехал не один. Нас было трое – я, игумен Василиск из Лавры и ещё один монах, Аввакум. Отец Василиск – «афганец», войну прошёл. А отец Аввакум – из ростовских донских казаков. Он в Чечню рвался просто подышать кислым запахом сгоревшего пороха. Очень начитанный, активный. Но в командировке проблем он нам создавал немало. По незнанию, конечно. Он же монах, добрый человек.
Как-то раз Аввакум зашёл вместе с нами на рынок. Сначала мы шли втроём, потом Аввакум от нас оторвался. Мы-то с отцом Василиском знаем, что такое по кишлакам ходить. Оказалось, ему захотелось минералки купить. Поворачиваемся – а его нет в проходе!