Пройдя ещё через две двери, мы вышли в вестибюль. Я поздоровалась с бабушкой-дежурной, и мы направились к лестнице, потом – вниз, в подвальный этаж, где и размещался наш тир.
Решётка на входной двери опять не была закрыта на задвижку изнутри. Майя выругалась и сказала:
– Вот уроды!
– Кто опять дверь не закрыл?! – продолжила она уже в тире, куда мы вошли через прихожую, где были дипломы на стенах, зеркала для отработки упражнений и изолоновый щит для стрельбы на три метра.
Никто, конечно, не сознался, и Майя для порядку покричала ещё. Народу было не очень много – человек семь, из них двое незнакомых мне детей – мальчишки лет двенадцати, усердно торчавшие в позе лучника напротив зеркала. Я поздоровалась, сняла плащ и стала искать место на вешалке, чтобы его повесить, стараясь запихать его поглубже, так как всё равно буду уходить одной из последних. Потом я снова через приходую прошла в нашу «пыточную», как её, уже и не помню с чего, называли – комнатку, где хранились луки, колчаны со стрелами, всякое другое снаряжение, клубное и личное, тренировочная одежда с обувью и ещё много всякого – разобранный надувной катамаран, вёсла, верёвки, рюкзаки, «пенки», котелки, какие-то лаки-краски… В этой же кладовке мы и переодевались. Я прикрыла за собой металлическую дверь, на замок изнутри закрываться не стала, так как с ним надо было возиться, да и догола раздеваться я не собиралась. Я сняла блузку и быстро натянула обтягивающую майку, потом переобулась, сменив ботинки на старые кеды. Осталась в джинсах. Вернулась в тир разминаться, прихватив сразу свои лук, колчан и подставку.
В тире надела тетиву на лук – взглянула на стреляющих, чтобы никто в этот момент не целился – чуть натянула и отпустила, чтобы «плечи» лука встали на место в замках. Как всегда при этом лук у меня громко и как всегда неожиданно для окружающих щёлкнул – это как раз встали на место «плечи».
– Камова! – крикнула Майя, тоже как всегда, уже скорее по привычке. – Меня так когда-нибудь удар хватит! – и вернулась к своей раскраске, которую старательно закрашивала разноцветными карандашами, сидя за своим отдельным «тренерским» столиком.
Я улыбнулась и пожала плечами: мол, что я сделаю, если у меня лук такой. Потом установила его в подставку и отодвинула к стене, чтобы не мешал никому. Встала перед зеркалом позади детей, начала разминку – стала махать руками во все стороны, потом взяла гантельки и делала «кубик». После этого постояла с гантелей на вытянутой руке, потом – на другой. Когда закончила тянуть резинку, имитируя растягивание лука, присела отдохнуть на стул, один из стоявших вряд вдоль стены. Посидев немного и заскучав, продолжила собирать лук – развернула боковые стабилизаторы, закрепила их, проверила специальной линейкой «базу» – расстояние от рукоятки до тетивы. Снова поставила лук на подставку, надела нагрудник, колчан, застегнув на бёдрах ремень, и стала ждать, пока народ закончит серию стрельбы.
Когда они отстрелялись, поставили луки и пошли за стрелами, я пошла за ними, чтобы повесить мишень. Нашла среди наколотых на гвоздики свою, уже сильно «побитую», тройную мишень на восемнадцать метров, прикрепила