Если бы Яблочков расследовал уголовное дело, Костика бы не отпустил, пока тот не рассказал правду. Но безнравственный поступок Капы преступлением не являлся, потому смысла задерживать юношу не было.
– Что ж, ни пуха ни пера на экзамене.
– К черту, – ответил Костик и, схватив ранец, покинул сыскное.
– А разве портрет вам не нужен? – удивленно спросила Анна Сергеевна.
– Чей? – не сразу понял Яблочков.
Иван Дмитриевич поручил лишь выслушать и успокоить, потому и про внешность девушки, и во что одета Арсений Иванович расспрашивать даже не собирался.
– Портрет Капочки. Вы должны его размножить и раздать городовым.
– Да, конечно, – не стал спорить Яблочков. – Давайте сюда.
– Так он у Костика. Леночка, вы помоложе, прошу, догоните его.
Яблочков, вскакивая со стула, сделал барышне знак, чтобы оставалась в кабинете. Как ей с турнюром бегать по лестницам?
Надо признать, Леночка ему очень понравилась. Смуглую ее кожу оттеняли пепельные волосы, маленький ротик гармонично сочетался со вздернутым носиком, а высокая грудь – с тонкой талией.
– Константин, стойте, – крикнул сыщик с площадки второго этажа, увидев сверху, что гимназист вот-вот покинет здание. Ищи его потом на Большой Морской…
Костик подождал его у парадной двери.
– Вы забыли отдать портрет, – объяснил ему причину погони запыхавшийся Яблочков.
Гимназист снял с плеч затасканный ранец, расстегнул… и оттуда выпала фляжка, заскользив по мраморному полу к сыщику. Яблочков нагнулся, поднял, прочел гравировку: «Аристарху Гневышеву от благодарных подчиненных», открыл, понюхал – столовое вино.
– Гимназистам запрещено…
– А вам что за дело? Отдайте! Отцовская.
– Водка тоже отцовская?
– Представьте себе.
– Константин, мы сейчас тет-а-тет. Вы ведь прекрасно знаете, где Капа. Пожалейте мать. Обещаю, сделаю все…
Костик раздумывал лишь долю секунды:
– Я понятия не имею, где она. Не знаю и знать не хочу! Слышите? Отдайте флягу! Держите портрет.
Поднимаясь обратно, Яблочков разглядывал портрет исчезнувшей девушки. Ого! По красоте Капа не уступала Леночке, даже превосходила – круглое личико, игривые кудри из-под шляпки, томный взгляд раскосых глаз, пухлые губы в озорной улыбке. Подобных барышень зрелые мужчины провожают тоскливым взглядом – ах, почему они умудрились состариться, а гимназистки по-прежнему молоды?
Кто вскружил тебе голову, милое дитя? Лихой гвардеец, романтический студент, красавец-инженер? Почему ты не привела его к матушке за благословением? Почему сбежала?
– Догнали? – спросила Анна Сергеевна, когда Арсений Иванович уселся за стол.
– Да, конечно. Ваша дочь очень красива.
– Возможно, не матери о том судить.
– Расскажите о ее поклонниках…
– Я