– А… Э… – пробормотала Варвара Дмитриевна, глядя на незнакомца во все глаза. – Я думаю… в сущности… – И она решилась: – Заходите, пожалуйста.
Как выяснилось из дальнейших расспросов, в истории незнакомца не было ничего из ряда вон выходящего. В Москве он сопровождал на вокзал товарища, который ехал в Крым лечиться от чахотки. Товарищу стало нехорошо, и незнакомец сел в поезд, чтобы лично сопроводить его до места назначения. Именно поэтому у незнакомца не было с собой вещей. Врач Стабровский сказал, что у Варвары Дмитриевны, может быть, найдется свободный угол, ну и…
– Ах, что ж вы сразу не сказали, что вы от Андрея Витольдовича? – воскликнула Лукомская, всплеснув руками. – Я бы сразу же вас пустила… Только, – она замялась, – как же быть с вещами? Вы, наверное, на пляж будете ходить… и вообще…
– Да мне много не надо, – пожал плечами собеседник, – я, знаете ли, к вещам равнодушен…
Как выяснилось, звали его Иван Опалин – Иван Григорьевич, как он объяснил, и с подозрением покосился на Лукомскую, не улыбается ли она. Но ей, наоборот, понравилось, что ее новый постоялец такой не по годам серьезный.
– Вы студент? – спросила она.
– Нет. Я агент.
– Страховой? И много кого застраховали?
– Пока никого, – проворчал Опалин, насупившись, и взял на руки Пиля, который уже несколько минут бродил вокруг него.
«Конечно, он будет водить девушек, – думала Варвара Дмитриевна, вздыхая. – Патефон заводить, шуметь… Эх, молодость, молодость!»
Но Опалин не шумел, не проявлял интереса к патефону, девушек не водил и вообще вел себя – Варвара Дмитриевна с удовольствием вспомнила старое, почти позабытое слово – на редкость благовоспитанно. Он навещал в санатории своего друга, лазал по окрестным горам и за неделю с небольшим загорел до черноты.
К тому, что в городе сейчас снимают фильму, он отнесся с полным безразличием, но из вежливости слушал рассказы хозяйки, которая часто ходила поглядеть на съемки в компании своей знакомой, бывшей директрисы гимназии для девочек, где когда-то училась дочь Лукомских.
В день, когда съемкам на набережной помешал утопленник, Варвара Дмитриевна пришла домой вся взволнованная.
Опалин лежал на кровати, Пиль примостился у него на груди, и молодой человек рассеянно гладил кота.
– Ах, вы не представляете, Иван Григорьевич, что сегодня было! – воскликнула Лукомская.
И она рассказала постояльцу, что в разгар съемок из воды вытащили мертвого человека, причем Варвара Дмитриевна стояла в толпе так близко, что отчетливо расслышала, как Парамонов сказал кому-то из своих сотрудников: «Это убийство».
– Но самое ужасное даже не это. Понимаете, я ведь его узнала!
– Кого? – равнодушно спросил Опалин.
– Мертвеца! – отчаянно вскрикнула Варвара Дмитриевна, подавшись