В разгар работы над сценарием кинофабрика откомандировала Винтера в Ялту – выбирать места для будущих съемок и договариваться с местной студией о сотрудничестве.
В апреле режиссер прибыл на место; с ним приехал оператор Нольде, сценарист Мельников, художник Леонид Усольцев и еще несколько человек, включая уполномоченного Зарецкого.
Борис, насупившись и заложив руки в карманы, ходил по набережной и думал, что здесь когда-то гуляла дама с собачкой и до сих пор неподалеку стоит дом, который построил для себя Чехов, но ровным счетом ничего чеховского в городе не ощущалось.
Здесь царил странный дух – отчасти провинциальный, отчасти больничный, потому что многие старые виллы были преобразованы в санатории для туберкулезников.
Афиши на тумбах анонсировали фильмы, которые в Москве не шли уже несколько лет.
На машине местной кинофабрики с шофером Кешей Борис, Михаил и Эдмунд Адамович объехали город и окрестности, намечая точки для съемок.
Как-то Борис заметил окруженный запущенным садом старый дом, большой и красивый, но с виду необитаемый.
Отчасти он напоминал итальянское палаццо, но отдельные элементы явно были вдохновлены модерном и готикой.
Кеша объяснил, что это бывшее имение барона Розена, что оно долго стояло заброшенное, но говорят, что скоро здесь будет очередной санаторий.
– А где сейчас прежние владельцы? – спросил Михаил.
Кеша пожал плечами.
– Старый барон бежал за границу и там умер, молодого убили в войну. Да какая разница?
Сторожа не хотели их пускать, но Борису все же удалось добиться разрешения осмотреть дом и сад.
Чем дальше, тем больше ему здесь нравилось.
Фонтан в саду давно не действовал, но его можно было починить. Из беседки-ротонды, расположенной на скале, открывался великолепный вид.
Сам дом, к сожалению, сохранился не в лучшем состоянии и требовал ремонта как снаружи, так и изнутри. Тем не менее Борис решил, что это было бы отличное место для съемок, если хоть как-то привести его в порядок, и поделился своими мыслями со спутниками.
– Надо будет Нину Фердинандовну подключить, – сказал сценарист.
На обратном пути они заехали на почтамт, и Борис отправил жене наркома телеграмму.
Вечером соавторы сидели в номере, дополняя сценарий и вписывая отдельные эпизоды согласно местам, в которых собирались снимать.
Дивный ялтинский воздух вливался в открытое окно, из которого было видно кусочек набережной и море, наискось рассеченное лунной дорожкой. Михаил предложил на сегодня окончить работу, и оба закурили трубки.
– Я думал, будет гораздо хуже, – признался сценарист.
Борис поглядел на него с недоумением.
– Ты о чем?
Поначалу они придерживались обращения на «вы», но, проработав какое-то время бок о бок, и сами не заметили, как перешли на «ты».
– Тут