Кстати сказать, замусоленный штамп о том, что штрафники вообще без мата не обходились в любых ситуациях, так же надуман, как и многое другое, что некоторыми авторами публикаций о штрафбатах перенесено в свои измышления из тюремно-лагерного бытия. Я успел заметить, и это нашло подтверждение в будущем, что мат, как выражение высшего эмоционально-стрессового напряжения именно в острых боевых ситуациях, скорее адресован врагу, и то при близком соприкосновении с ним, а не в общении между собой.
Мы с ординарцем и еще человек 5–6 неудачников, испробовавших неласковую воду коварной Друти, мокрые, но еще не лишенные подвижности, вместе со своими подразделениями участвовали в захвате и первой, а затем и второй траншеи противника, хотя на себе убедился, что промокшая ватная одежда очень тяжела!
Как отмечал генерал Горбатов, немецкая оборона на реке Друть была мощной. Были там и доты с металлическими колпаками, и плотные минные поля, и проволока в три кола. Но на нашем участке минного поля не оказалось, траншеи были отрыты на небольшом удалении от обрывистого берега, а проволочные заграждения были слабыми, в один ряд. Может быть, это потому, что противник понадеялся на казавшуюся ему недоступность этого крутого склона, превращенного в ледяную горку. Но то, что для нашей атаки было выбрано одно из таких слабых звеньев обороны немцев, было еще одним свидетельством стремления генерала Горбатова в любой ситуации избежать неоправданных потерь. Даже жалел он именно штрафбат, понимая, что завтра его бойцы, вернув себе офицерские права и звания, смогут стать хорошим резервом для войск его 3-й армии.
Мы понимали из предыдущей задачи боевых действий в тылу немцев, что этот батальон штрафников-офицеров, по аналогии с известной уже читателю аббревиатурой ОПРОС (Отдельный Полк Резерва Офицерского Состава), наш командарм может посчитать как своеобразный «ОБРОС» – «Отдельный Батальон Резерва Офицерского Состава», из которого реабилитированные офицеры, приобретя боевой опыт рядовыми, будут весьма ценным пополнением для войск. Да и разведка у генерала Горбатова хорошо поработала, сумела обнаружить наименее укрепленный участок немецкой обороны: минного поля не было, а проволока вместе с кольями сравнительно легко была опрокинута.
Первая траншея уже была очищена от живых фрицев, убитых было много и в самой траншее, и за ней. Наши подразделения, преследуя убегающих немецких солдат, захватили не только вторую траншею. В результате решительных действий наших двух рот (не могу вспомнить, кто командовал другой ротой) образовался уже заметный плацдарм.
После того как мы выполнили задачу по захвату плацдарма, поступила команда перейти к обороне. Промокший до нитки и продрогший, как говорится, до самых костей, я пытался согреться хотя бы энергичными движениями, но тщетно: к рассвету не на шутку начинало понемногу леденеть мое обмундирование, да и тело переохлаждаться. А если учесть, что в этой обороне я пробыл и весь день до следующей