– Хочешь стать лордом Уэндемом? – остановившись, спросил отец. – Если так, то ты более не будешь принцем Эйлестерским!
– Я не возражаю, – тихо ответил Кит.
Георг с отвращением посмотрел на младшего отпрыска.
– Неужели кровь этой болотно-озёрной кобылы взяла верх! Где мой дух в тебе! Где огонь Эйлестера! Ты не берешь что твоё. Отвергаешь радость казни, золото тебя не прельщает, а насилие не будоражит твоё естество!
– Она моя мать, – спокойно ответил Кит, проигнорировав все остальное.
– Если бы я не знал, что твоя мать, когда я её обрюхатил, была непорочна и до родов находилась под замком, то ни в жизнь не повел в то, что ты мой! – по лицу сына промелькнула улыбка, и Георг смачно ударил сыну в челюсть. Кит упал. – Не забывай кто перед тобой юноша. Я живу гораздо дольше, чем все остальные вместе взятые! Я вижу тебя насквозь!
Сын вытер алую кровь с разбитой губы и поднялся.
– Да отец. Ты мудрейший из нас.
Георг презрительно сплюнул, так и не увидев трансформацию сына в голубые крови. Кристофер продолжал оставаться жалким отрепьем, тем, кем были все остальные, включая, кстати, и других принцев, кроме первородного.
«Такой мне не нужен», – подумав, фыркнул король и направился в зал, а Кит, тяжело выдохнул от облегчения и, словно пленник, побрел следом.
Трубы громом возвестили появление короля, свита и знать наклонилась в почтительном поклоне. Георг вошел с балкона в сопровождении пока ещё принца Уэндемского. Старший сын и наследник Виллберт Минесский, что-то тихо проговорил среднему Освуду Гембгскому и они, еле сдерживая смех, почтительно поклонились своему августейшему отцу повелителю. В отличие от младшего брата, принцы уже обзавелись землями, дарованными королем в рубежных с диким краем областях, таким образом, и очевидно, отец в их лице получал готовых сорваться с цепи псов, желающих расширить свои небольшие на сегодня территории и хоть как-то по величию, приблизиться к августейшему прародителю. Однако их ждала та же судьба что и первого сына бессменного короля, породившего новую династию Маргеманов. То было жестко оговоренная территория, с неизменными на протяжении всех тысячелетий границами.
Даже сейчас спустя четыре столетия, после смерти первого принца, дарованные ему земли, ни на йоту не изменились, хотя надо признать, попытки переломить эту данность имелись.
Как бы то ни было, король величавой походкой проследовал мимо знати и, поднявшись на постамент, занял по праву принадлежащий ему трон.
Наступила тишина.
Все ожидали слово Георга, и лишь Кит, тихо протиснувшись меж старших братьев, встал у них за спинами не в силах выносить эту помпезность.
– Оданион, – призвал король герцога Маргеманского. Тот вышел из толпы, преклонив колено. – Твой род давно просит новые земли, это так?
– «Как будто