«Ну и что на этот раз так волнует первые умы администрации? – почувствовав временное облегчение, подкатив обратно к столу, задался про себя вопросом генерал Браслав. – Какая авторитарная голова деспотичного диктатора, мешающая свободно передвигаться углеводородам по направлению демократических режимов, на этот раз не даёт покоя индексу Доу-Джонсона, который опять перестал расти, и уже какую торговую сессию падает вниз?», – усмехнулся Браслав, посмотрев по сторонам. Ну а так как все в это время смотрели на него, то генерала Браслава, непонятно почему, вдруг посетила провокационная мысль, заставившая его покрыться холодными мурашками.
«Так это ведь я, та самая непутёвая голова, которая создала ту взволновавшую всех кризисную ситуацию – зря, что ли они тогда все смотрят на меня». – Стараясь долго не останавливать свой взгляд на ком-то одном из напротив сидящих людей, перепугавшийся за себя, а так он ничего больше не боится, генерал Браслав начал беспокойно озирать сидящих людей. Да что же я такого натворил? Ума не приложу и совершенно не представляю, что произошло. – Несколько слукавил генерал Браслав. И хотя он детализировано мало что мог представить, что он там такого натворил и за что все вдруг на него так ополчились, тем не менее, общую причину, которая могла привести ко всему этому, им была доподлинно известна – он в пылу ярости на полученное на совещании от мистера Твистера унижение, ушёл в автономное плавание – в запой. Ну а то чем грозит это его автономное плавание, тем, кто встанет на его пути, генерал Браслав, по разбитым в хлам лицам своих подчинённых, доподлинно знал.
А ведь генерал Браслав, это вам не какой-нибудь метр с кепкой росту, генерал-прыщ Сканнет – так его прозвал сам Браслав – а он своим физическим и внешним видом достойно мог поспорить с тем самым самим Арнольдом, правда конечно в лучшие его годы в «Коммандо». Что вполне возможно и опять же, в очередной раз пытался продемонстрировать генерал Браслав – а тогда откуда на его лице чёрная, похожая на гуталин краска. Генерал Браслав в поиске подтверждения этих своих догадок, потянулся рукой к своему уху, где взявшись за мочку уха, растёр её и, вернув руку обратно, посмотрел на неё и по черноте пальцев начал