– Интересно, а что сегодня такого вкусного приготовили для этого президента? – вице-президент Шиллинг почувствовав, что исходящий запах несравненно вкусен, а его при этом, кажется, сегодня никто побеспокоил ознакомиться с меню (он же всего лишь вице-президент – перебьётся теми крохами, что останутся после обеда президента), вдруг нервно разозлился на этого (он от обиды, в именовании президента специально использовал этот, почти что предлог «этот») президента, которому не мешало бы посидеть на диете. «Одним всё, а другим лишь крошки со стола!», – до глубины своей исхудалой души возмутился вице-президент Шиллинг, чувствуя себя ущемлённым в своих правах и обойдённым стороной вниманием сервисной службой самого известного дома.
«Всё и без лишних слов понятно. Они кроме него великого (очень горестно, как будто оторвал от самого себя, произнёс это прилагательное Шиллинг), никого не видят рядом с ним. Кто я для них. Тьфу, всего лишь один из множества всегда вторых». – Слегка скульнув от такой несправедливости, мистер Шиллинг вдруг почувствовал, что не знает, куда девать свои ставшие ненужными такие большие руки.
«Лучше быть никем, чем вечно вторым». – Шиллинг горестно вспомнил эту спортивную мысль чемпиона, вбиваемую ему его тренером по бегу и, сжав в кулаки свои вновь обретшие нужность руки, посмотрел в приоткрытую, ведущую в президентскую столовую дверь. Но видимо вид отсюда, из коридора, не предполагал больше ничего, кроме того, как ограничиваться фантазиями, на которые подбивает этот изумительный запах и, пуская слюну, давиться от любопытства, что крайне не устраивало Шиллинга, раз он, оглянувшись по сторонам и, не заметив примечающие чужие поступки лица сотрудников этого дома, быстро приблизился к чуть приоткрытой, ведущей в столовую двери и заглянул туда.
И как говорится, одного только взгляда на заглядывающего внутрь президентской столовой вице-президента Шиллера хватило, для того чтобы понять, как он в очередной раз разочаровался в самом президенте, и заодно в том, что президент не он. «Я так и знал, – в один момент обомлев от увиденного роскошества обеденного стола, подогнулся в коленях и в вере в единого президента, вице-президент Шиллинг. – Он не то чтобы меня (я уж как-нибудь переживу), свою супругу Мелани (она как-нибудь и без него переживёт, и если захочет, то со мной), но он же весь