Глава третья
До Ясиней мы добрались, вернее, домчались, не в пример быстрее прежнего. Вадька не сдерживал мощь своего байка, откровенно бесясь от выкрутасов Красовского, а тот смеялся во все горло, то рассекая рядом с нами, то уходя далеко вперед.
Когда перед домом тети Кати, мамы Маринки, враз остановились три байка, Маринка уже стояла у ворот, привлеченная ревом моторов.
Слезая с мотоцикла, я заметила, как Лешка насмешливо подмигнул Маринке. В ответ та зарделась злой удушливой волной.
Интересно, чем же он ее шантажировал? Ни за что не поверю, чтоб Маринка была замешана в каком-то криминале. Уж скорее здесь что-то сугубо личное.
Не снимая, откинула шлем на затылок и чинно поздоровалась. Маринка не менее чопорно вымолвила:
– Здрасьти! – и мы с ней вошли в широкий двор, отгороженный от улицы высоким глухим забором из крашеных в зеленый цвет досок.
Оставив моих сопровождающих за крепкими воротами, она пошла вперед, показывая дорогу, будто я не бывала здесь последние десять лет почти каждый день.
Зашли в чистую маленькую комнатку перед стайкой. Маринка налила мне из подойника полный бидон густого парного молока, аккуратно обвязала горлышко полиэтиленом, чтоб молоко не пролилось по дороге.
Взяла деньги и снова хмуро предупредила:
– Машка, ты этому прохиндею не верь. Он только смеяться может, ничего для него святого нет. Он как из армии вернулся, так никакого удержу не знает. Всех девок в деревне перещупал.
Я посмотрела на нее. В ее глазах горела горькая обида. Наклонившись к ней, я тихо спросила:
– Марина, а чем таким он тебе пригрозил, что ты ему обо мне все рассказала?
Она опустила глаза, покраснела и выдохнула:
– Что родителям расскажет, что я с Ванькой Кадейкиным, ну, это… – и она угнетенно замолчала.
– А Ваня тебе нравится?
– Нравился, – уныло подтвердила она. – В прошедшем времени. Пока мне Лешка все мозги не замутил. Тогда Ванька мне и сказал, что ему такие поскакушки, как я, даром не нужны. А у нас с Лешкой и не было ничего! Он так, дурил только.
Понятно. То есть тут двойная обида – то, что Красовский и прежние отношения разрушил и что сам не попользовался. Ну и дела, однако…
Тихо подсказала:
– Вообще-то любой шантаж можно прекратить. Ты маме тихонько пожалуйся, что замуж за Ивана Кадейкина собиралась, а Красовский ему о тебе черт-те что наговорил, и теперь обманутый Ванька нос воротит. Хуже-то все равно не будет. Мне кажется, взрослые не дураки, быстро в этой заварушке разберутся.
Маринка с надеждой посмотрела на меня.
– Ты думаешь?
Я кивнула и с нажимом повторила:
– Хуже все равно не будет. Но, по крайней мере, Красовский на тебя больше никакого давления оказывать не сможет.
Она призадумалась, а я подхватила тяжеленный бидон и пошла к воротам. Она догнала меня на полдороге и глухо пообещала:
– Попробую.