Если бы мусульмане были нетерпимы, не сохранились бы христиане в исламских странах – другой довод Тюрбедара. Но тогда надо сказать, что и Царская Россия была вполне терпима к евреям, так как ни в одной стране в конце XIX века не было столько евреев, как в России, а в Норвегию, например, евреи долгое время вовсе не допускались (см. ее конституцию). Самой нетерпимой по такому критерию окажется из европейских стран Англия, так как она раньше других начала изгонять евреев, а сейчас там пятнадцать членов палаты лордов – евреи. Армяне сохранились потому, что турки в них нуждались, как и евреев многие страны терпели ввиду их экономической и культурной значимости (то же и в отношении к колдунам и ведьмам – и преследовали, и терпели, так как в них нуждались). Поэтому армян вообще, а в особенности бедных армян, которых тоже истребляли, никак винить нельзя. Но, конечно, армяне были заражены некоторыми предрассудками, усугублявшими их бедствия, и в показе этого проявляется превосходная объективность Верфеля: отношение к незаконнорожденной Сато, которое проявила даже школьная учительница; но к чести Сато, она не перенесла ненависти на других. Она нашла удовлетворение, выдав тайну измены Джульетты, и так как супружеская неверность чрезвычайно осуждается армянами, то она стала внезапно предметом сочувствия.[42] Большое сомнение звучит в речи аптекаря Грикора о двух сортах людей: людей-животных, куда он относит миллиарды людей, фабрикантов «навоза», что приводит к скуке, и людей-ангелов, связанных с восхищением, которых значительно меньше, но и среди них происходит отпадение. Эта мысль не нова, она выражена и в стихотворении Лермонтова «Ангел». «Скучные песни земли», зла они не видят, самомнение мнящих себя людьми-ангелами вызывает естественную реакцию. Истинное зерно в этом учении заключается в том, что счастье человека не может быть достигнуто только при погоне за материальными благами (производство навоза), но людей, имеющих искру Божию, вовсе не так мало: она лишь у многих задавлена.
Любопытное суждение о рычаге истории, стремление принизить других и ответная реакция – важные рычаги истории. Стремление отверженных к катастрофам, сладкое желание конца мира – наилучшие пружины малых скандалов и больших революций. Верно, что все это мощные рычаги истории, но рычаги это не творческие, а разрушительные, и истинными рычагами