На чердаке царили грязь и полумрак. Пол был покрыт вековой слежавшейся пылью, неким подобием не то ваты, не то войлока, при малейшем сотрясении испускавшим густое, медленно оседавшее облако.
– Ну, приступим, благословясь… – Осмотревшись, Серый вытащил из сумки маленькую мотыгу, отошёл в угол и, отворачивая лицо, принялся рыхлить «археологический слой». Потом достал лопатку и опустился на корточки, деловито начиная раскопки.
– Аминь. – Натаха и Юркан тоже взялись за мотыжки, пыльная туча поползла к стропилам из трёх углов сразу. Процесс пошёл.
Скоро все надсадно кашляли, но респиратора не надел ни один. Не признавали. Хотя и могли купить в ближайшем хозяйственном магазине. Расея…
– Есть контакт! – скоро крикнул из своего угла Серый. В его руках тускло мерцала здоровенная пивная бутылка, украшенная горделивой надписью полукругом: «Калинкин. Петроград. Заявлено отделу промышленности».
– Десять баксов, – ободряюще прокомментировала Натаха. Да уж – это вам не современный «Калинкин», посуду от которого ещё не всюду берут, а если берут, то за гроши!
Сама «атаманша» тоже не теряла даром времени и была по обыкновению удачливей мужиков. На свет Божий явилась петля из красной муаровой ленты с тонкими желтыми полосками по краям. Потом золотой галун от офицерского погона с двумя малиновыми просветами и тремя звёздочками, вышитыми мишурой.
– Подполковник Стрелков! – Сразу заинтересовавшись, Юркан подошёл поближе, осторожно осмотрел находку. – А ведь это скорее всего темляк. Цветов ордена святой Анны. – И деловито прокомментировал: – Обычно жаловали за геройство.
Мог ли знать храбрый боевой офицер, принимавший награду, где она в конце концов окажется и какие руки её будут держать…
Между тем процесс споро шёл вглубь и вширь, постепенно охватывая всю чердачную площадь. Одна за другой из пыли извлекались находки: аптечные пузырьки с двуглавыми орлами, позеленевшие монеты, пара непонятных медяшек с эмалевыми глазками, старинные пуговицы. Всеобщее ликование вызвала находка Юркана – четырёхгранная бутылочка, сплошь покрытая рельефными ликами святых и испещрённая славянской вязью. «Вера твоя спасет тя, – значилось на одной из граней. – Иди с миром. Святая вода Угрешского монастыря».
– Вот он, опиум для народа! – Натаха восхищённо повертела бутылочку, любовно погладив, вернула хозяину. – Полста баксов, Юркан. С тебя причитается!
– Да уж. – Тот убрал добычу в сумку и, вытерев трудовой пот (на лице образовались грязные разводы), внимательно оглядел чердак. – Да, как говорил Горбач, вот где собака порылась. Здесь, пожалуй, всё.
Отдых получился