– Кирилл, – коротко представился он.
– Полина, – я улыбнулась. Все-таки «Василиск» – это псевдоним.
Какой теплый у него взгляд… И при этом – серьезный, насмешливый. Но вот он улыбнулся одним уголком рта, и насмешки уже не было видно, сколько я ни смотрела. А смотреть хотелось неотрывно.
– Ведь ты не превратишь меня в камень? – спросила я.
Пора в зал идти, сейчас концерт начнется. Между прочим, на фотке Василиск гораздо симпатичнее. А на самом деле – полноват да и, пожалуй, староват. Только глаза – как будто светятся.
И рубашка такая белая-белая.
***
В свете софитов по рубашке прыгали черные тени.
Рядом со мной сидела тучная девочка с длинными кудрявыми волосами и с открытым ртом смотрела на сцену. Мой рот был закрыт и очень занят: я пила пиво. А туда, под прожектора, я не особо-то и смотрела.
А что, он молодец, полный зал собрал. Я стала оглядываться по сторонам. Кругом сидели неформального вида девочки и мальчики, юные такие, улыбающиеся. На их фоне резко выделялась одна женщина. Она была – взрослой. Не стареющей, нет, просто другой. На сцену она почти не смотрела, только слушала, да и то вполуха, пила кофе из маленькой кружки и иногда улыбалась, поймав Кирин взгляд. Курила мелкими частыми затяжками, и пальцы все время промахивались мимо пепельницы. Черные волосы закрывали белую шею.
Подошла Хельга, Кирилл остался играть один.
– Ну, как тебе концерт?
– Отлично!
– Познакомились уже? – Патаки оглянулась и улыбнулась странной женщине. – Привет, Маш!
– Ты ее знаешь?
– Да, это Кирюхина жена.
Тут к Хельге подошел какой-то тип. Тип был высоким, даже длинным, и страшно худым. Ну вылитый гвоздь! У него была редкая рыжая бородка и безумные круглые глаза.
– О, Сидоров, здорово! Полинка, это Гриша, Сидоров, это наша Полинка.
Без лишних церемоний тип наклонился ко мне и спросил:
– Водку будешь?
***
Вечером после концерта мы с Хельгой и Шибаловым собрались на кухне. Валька жарил большую курицу, а Патаки разливала по кружкам матэ. Потом села, закурила.
– Завтра мы с Киром будем у нас репетировать. Ты это, приберись чуть-чуть, ладно? Сможешь вернуться пораньше?
– Ага.
Я осмотрелась. Да, уборка этому дому явно не повредит. Конечно, носок в пепельницу попал случайно, просто кто-то скинул его с холодильника. Вечером постираю. Нет. Завтра. Или послезавтра. А то Василиск придет, а у нас вся Квартира в мокрых носках.
Домашние репетиции проводились частенько, ведь Хельга играла со многими группами. Чего только одно «Досадное