Я принялась судорожно отползать, испуганно таращась на всё быстрее катящиеся мимо стальные пары колёс. Но сил хватило лишь отодвинуться до соседнего рельса и прижаться нему спиной. Вагоны неслись над нами, вздрагивала земля, горячий ветер бил в лицо… а потом очень внезапно всё кончилось. В глаза ударило солнце, которое больше не загораживало бесконечное тело поезда, и его грохот стал откатываться прочь, уступая место тишине, нарушаемой лишь пением птиц и стрёкотом кузнечиков.
Мы пролежали без движения и без звука несколько невыразимо прекрасных минут. За прошедшие сутки я так привыкла к тряске и шуму, что нынешнее состояние покоя и тишины показалось чем-то нереальным. Словно мы вдруг попали в иное измерение.
Яринка оклемалась первой. Завозилась у меня в ногах, что-то неразборчиво бормотнула.
– Мммм? – вопросительно простонала я, не открывая глаз.
– Надо убираться с рельсов, – подруга подёргала меня за ступню. – А то другой поезд пойдёт и размажет нас…
Мы поднялись, охая и потирая ушибленные при падении места. Пройдясь чуть назад, нашли свои сумки, а вот пальто в пределах видимости не наблюдалось.
– Может, чёрт с ними? – нетерпеливо предложила Яринка. – Жарко.
Я вспомнила бесконечную ночь с её пронизывающим ветром и поёжилась.
– А если опять дождь? Или похолодает? Их, наверное, отнесло в сторону, давай вон там поищем.
Вдоль рельсового полотна тянулись заросли низких кустов, за которыми простирались вспаханные поля, и нашим пальто, по сути, некуда было больше деться, кроме как застрять в этих кустах.
Медленно, через силу, мы поплелись мимо них, всматриваясь в заросли. Ноги были подобны переваренным макаронинам, подгибались при каждом шаге и норовили разъехаться в стороны под тяжестью тела. Сначала я подумала, что виной тому долгие часы сидения на тряской платформе, но слабость не проходила, и пришлось списать её на голод и жажду.
Одно пальто мы нашли быстро, оно покачивалось на упругих ветках кустов метрах в двадцати от места нашей аварийной высадки. А вот второго видно не было.
– Может, оно зацепилось за один из вагонов и уехало? – уныло предположила Яринка после нескольких минут бесплотных поисков.
Я уже хотела попросить её смотреть получше, но замолчала на полуслове и насторожилась. До ушей долетел звук, ставший мне ненавистным за последние сутки. Приближающийся стук колёс.
– Прячемся!
Прятаться здесь, кроме тех же кустов, было больше негде, и мы вломились в них, как два снаряда, столько