– Ага, если б ты ещё умел считать… – услышал сержант сзади тихий голос Эйвери, но Бруно, к счастью, ничего не заметил.
– Ладно, всем приготовиться! Ловкач! Просыпайся, мать твою, старый лежебока! Тебя это тоже касается!
– Поспишь тут с вами, как же! – раздался ворчливый голос с печи, и через некоторое время наружу высунулась косматая седая голова с лицом, заросшим вопреки уставу густой щетиной того же цвета. Ловкач, прозванный так за выдающееся умение отлынивать от работы, был в отряде Локи самым опытным, а проще говоря, старым, но именно на него сержант мог положиться в первую очередь. Словно подтверждая это, Ловкач вылез наружу целиком, и оказалось, что он готов встречать гостей ничуть не хуже других.
– Когда ты успел одеться? – удивлённо спросил Эйвери, ещё не закончивший свой туалет.
– А зачем снимать форму на ночь, если никто не проверяет её вид поутру? – резонно заметил Ловкач и поспешил к окну, которое Ник уже завесил белой полупрозрачной тканью.
Ждать пришлось недолго: едва к наблюдению присоединились Эйвери и отдышавшийся, наконец, Бруно, как к дому бывшего старосты, стоявшему прямо напротив, подкатила телега, запряжённая парой здоровых, светло коричневых мулов, и с неё один за другим стали слезать седоки. Сначала, двое рыжих крестьян – отец с сыном, затем проповедник и старый дед Наим, из-за одного только суеверия недавно отказавшийся стать старостой, а следом за ними: высокий человек в сером шерстяном плаще.
– Ловчий! – намного громче, чем следовало, выпалил Ник, но только Локи собрался его осадить, как человек в плаще повернул голову и уставился прямо на них.
Ник невольно попятился под этим пронизывающим взглядом, но Локи положил ему руку на плечо и удержал на месте.
– Не дёргайся, испепели тебя Свет! – зашипел он Нику в самое ухо. – Он нас не видит. Мы же проверяли, помнишь?
Слова подействовали – Ник успокоился, и Локи отпустил своего подчинённого, а на улице тем временем навстречу к прибывшим высыпало не меньше дюжины человек – все женского пола, но оно и понятно: мужчины уже давно трудились в поле, стараясь собрать остатки скудного урожая. Совместными усилиями женщины переключили внимание ловчего на себя и почти насильно затащили его в дом.
– Ну что, пошли? – спросил Ник, к чьим достоинствам терпение не относилось.
– Подождём немного, – сказал Локи, покачав головой. – Будем придерживаться плана: сейчас ему дадут чистую воду и свежую рубаху – никто не откажется от такого подарка после долгой дороги. Так что ему придётся снять плащ, кожаный нагрудник с ножами, ну и саблю, само собой.
Тут оказалось очень кстати, что Локи, в отличие от Бруно, считать умел хорошо, и потому он сначала добрался мысленно до двухсот, а уже потом отдал приказ выступать. Двоих он оставил во дворе прямо на виду, Эйвери приказал затаиться рядом с дверью, а сам взял с собой Ловкача и вошёл в дом.
Увидев солдат с обнажённым оружием, вдова старосты сильно перепугалась,