– Да ни при чём тут ваш Свет! – выкрикнул вдруг рыжий паренёк, довольно грубо прервав начавшуюся проповедь. – Всё это случилось потому, что Дух Белой Скалы разгневался на нас!
– Джуд! Следи за своим языком! – прикрикнул на наглеца старик и потом вновь обратился к ловчему: – Однако этот юноша прав, господин! Испокон веку беды обходили Большую Речку стороной, и всё благодаря нашему великому заступнику и покровителю – могучему Духу гор, что пришёл в этот мир…
– О, нет! Во имя Света! – вполголоса простонал Малик и приложил к виску ещё холодную кружку в тщетной попытке унять вновь набиравшую силу головную боль. Никто в целом мире не смог бы сосчитать, сколько раз за свою жизнь ему приходилось выслушивать суеверные бредни сельских жителей, благо, что в каждой уважающей себя деревушке в любом из уголков Империи найдётся свой собственный потусторонний покровитель, почитаемый крестьянами наравне, а иногда и более навязываемого проповедниками Негаснущего Света.
– … с тех пор так и повелось: в обмен на помощь и покровительство народ Большой Речки и ближних деревень приносит Духу Белой Скалы свои скромные дары: свежий хлеб, мясо и спелые фрукты. Но в прошлом году Дух отчего-то разгневался на нас и не пожелал вкусить оставленную для него пищу, и вот теперь мы…
– Стоп! – неожиданно громко даже для себя самого выкрикнул Малик и грохнул кружкой о стол. – Ещё раз! Повтори то, что сейчас сказал!
На какое-то время старик лишился дара речи и только смотрел на ловчего, глупо моргая выпученными, как у рыбы, глазами. Но наконец он взял себя в руки:
– Испокон веку…
– Да нет! Не надо с самого начала! – поспешил прервать его Малик. – Ты сказал, что в этом году ваш дух не притронулся к дарам, а раньше как было?
– Сметал всё подчистую, – ответил за взрослых Джуд, – даже косточек от фруктов не оставалось!
– А почему вы уверены, что еду не воровал кто-то из своих или из этих… чернопольцев, например?
– Но это никак невозможно, господин! – тут же возразил ему старик. – Всю ночь мы проводим у подножия скалы, окружив её со всех сторон – никому из плоти и крови не удалось бы пройти мимо нас.
Что ж, это было краткое, но вполне убедительное объяснение, однако, даже признав возможную правоту старика, Малик ещё долго пристально рассматривал четверых путников, время от времени переводя взгляд на кружку с горьковатым тёмным напитком, уже успевшую стать его верной подругой за последние пару недель.
– Сейчас вернусь, – бросил он сквозь зубы, с трудом вылезая из-за стола, и, скинув с себя плащ, вышел во двор.
Однако прохладный осенний воздух оказался на поверку не таким уж свежим, как он ожидал. Малик слишком давно не покидал пределов убогой таверны и уже успел позабыть, что рыбой в посёлке воняет везде и всюду. А ещё ловчий вспомнил, каким ярким может быть солнечный свет, и болезненно поморщился, когда его затуманенный разум пронзила острая боль.
– Эй, постой! – крикнул