– Слышать этого не хочу. И знать не желаю. Вы говорите об измене и через это погубите всех нас. Причем не только тех, кто против Нерона. Вы поставите в опасное положение и тех, кто к этому не причастен. Людей вроде твоего мужа. Повинные в измене редко бывают единственными жертвами.
– Измене? – усмехнулась Домиция. – Я почему-то полагала, что измена – это предательство своего отечества. Мы предаем Рим уже добрую сотню лет, Семпроний. А свое первородство мы предали с того момента, как начали позволять роду Цезарей передавать Рим от поколения к поколению наследников, словно их фамильную собственность. И погляди, до чего это нас довело. Мы живем, потакая прихотям жестоких безумцев, для которых мы все равно что мухи пред богами. Не будь Веспасиан в таком почете, он тоже держался бы с нами. От этих императоров нужно избавиться.
– На этот раз все будет по-иному, – как мог защищался Семпроний. – Нерон обещал восстановить полномочия судов и сената.
– И ты ему поверил? Все тираны до прихода к власти обещают быть великодушными. Но ты слышал хотя бы об одном, который сдержал бы свое обещание? Нет? То-то и оно. Таков и Нерон. Лишь глупцы полагают, что может быть иначе. Он – часть напасти, снедающей Рим. Из императоров каждый пользовал свою власть, оскорбляя ее, насыщая свои низменные аппетиты и приводя в возмущение римское общество. Меня тревожит, что, если это все сколь-либо затянется, мы можем так свыкнуться с этим произволом, что будем принимать его уже без вопросов.
Семпроний украдкой кивнул на Британника.
– А он, по-твоему, был бы другим?
– Британник видит будущее за республикой. Как и его отец ближе к концу жизни. За это его и умертвили.
– Это ты так считаешь.
Домиция пристально посмотрела ему в глаза и поцокала языком.
– Семпроний, ты не можешь вот так сидеть сложа руки. Когда-нибудь тебе придется избрать, на чьей ты стороне.
– Жду не дождусь того дня.
– Что-то я этого не замечаю… Но он наступит скорее, чем ты думаешь. И тогда главным будет именно то, на какой стороне ты окажешься. Победитель забирает все, и уж кому, как не нам, знать, что в таком случае бывает с побежденными. Задумайся об этом. – Слыша близящиеся шаги мужа, Домиция чуть подалась вперед и легонько лобызнула Семпрония в щеку. – Доброй ночи, милый мой сенатор.
Она посторонилась, и руку хозяину дома пожал Веспасиан.
– Ну что ж, вечер получился… событийный, я бы так сказал. Ох, событийный…
– Что верно, то верно. Мы с твоей женой как раз это сейчас обсуждали.
– Да? Ну ладно, мы пойдем, пожалуй. Надеюсь, завтра увидимся в сенате?
– Буду там непременно.
– А как быть с ним? – Веспасиан, полуобернувшись,