Глава третья, с которой начинает твориться лютая жесть
– Ты же не веришь, что это собаки? – Олеся сощурила глаза и глянула на меня. – Поговаривают, что её сожгли. Сожгли, понимаешь?
Мы ходили по территории детского дома, так как ей, молодой воспитательнице, необходимо было приглядывать за кучкой детишек, жавшихся друг к другу, словно напуганные утята.
Глядя на них, я вспоминала себя в этом возрасте и сердце непроизвольно сжималось. Ведь я такая же, детдомовская, но помочь им ничем не могу.
– Лесь, только не говори, что ты веришь слухам. Ни разу не слышала про маньяка-каннибала, который на видном месте жарит своих жертв. – Невольно подкатив глаза, я все же вздрогнула, представив, что какой-то звероподобный, заросший бородой мужик, ловит молоденьких девушек и после жестоких издевательств сжирает их.
Неделю назад наш небольшой городок потрясло известие о гибели 16-летней Анны Козловой, которую, как рассказали по местному телеканалу, заживо сожгли на костре, а потом перекусили её жареным мясцом.
Наша доблестная полиция с ног сбилась, пытаясь найти убийцу, но пока так и не преуспела в этом.
– Поговаривают, что на месте убийства был какой-то ритуал. Мне Василич, сторож наш, рассказал. – Увидев мою недоверчиво поднявшуюся бровь, Леська затараторила быстрее. – Его вызывали на допрос, ведь в ту ночь он дежурил. Должен был территорию обходить, но, видимо, опять на это дело забил и футбол смотрел. Так вот, он там и услышал случайно, что следов на холме было не меньше тридцати, и все разные. А вокруг кострища, которое на валуне устроили, словно хоровод водили.
Олеся замолчала, переводя дыхание, чтобы вылить на меня еще кучу ненужной информации, но я опередила её.
– Стоп. И так жить страшно, а ты мне все эти мерзости рассказываешь. Скажи лучше, кота возьмешь? – я состроила жалостливую мину, но подруга брезгливо сморщилась.
Всем своим видом она показывала мне, что такого «красавца» не возьмет к себе ни за какие коврижки.
– Ну… в жизни-то он красивее. – Я еще раз взглянула на его фото в телефоне. Хотя кого я обманываю – кот реально был страшным.
– Вот скажи, на какой хрен он тебе вообще сдался? Взяла бы у Ларки себе котенка, у нее кошка окотилась, породистая. Эта, как её…
– Шотландская прямоухая. – Подсказала я. – Она мне все уши прожужжала этой кошкой. Я вообще котов не люблю. Жалко просто стало.
Мы сели на обшарпанную лавочку под раскидистым кленом, рядом в большой и такой же неухоженной песочнице копошились дети. После убийства их не отпускали гулять в одиночку, только группами и с сопровождением старших.
– Ась, я вот не пойму, ты молодая красивая девушка, а пойдешь работать сиделкой к неизвестным людям. Будешь сидеть безвылазно со стариканом, ни в клуб не сходить, ни в кафе. Как ты себе парня найдешь?
Я закрыла глаза и потерла пальцами виски.