– О, именно об этом я и мечтал. – Фен обрадованно заглянул в кружку, которую я ему протянул.
Мы с ним уселись на низкие диванчики, что я соорудил из облезшей коры и древесных волокон, а Нелл прохаживалась по дому. Мне казалось, что тело мое все еще скользит по воде.
– Перестань шнырять тут, Нелли, – бросил Фен через плечо. И потом мне: – Среди американцев много отличных антропологов, потому что они чертовски бесцеремонны.
– Считаешь меня отличным антропологом? – отозвалась она из моего кабинета.
– Я считаю, что ты всюду суешь свой нос.
Склонившись над моим столом, она что-то внимательно рассматривала. Я видел, что из пишущей машинки торчит лист бумаги, но не помнил, что там напечатано.
– Ее ранки надо обработать.
Фен кивнул.
– Я никогда раньше не видела, как другие антропологи работают в поле, – сказала она.
– Полагаю, я не в счет, – хмыкнул Фен.
– Это листья манго? У вас тут вопрос про листья манго.
– Сейчас она решит все ваши проблемы, раз уж находится здесь целых пять минут.
Прикинувшись смущенным, я прошел в кабинет.
Она разглядывала груды блокнотов, разрозненных бумаг и листков копирки, сваленных на столе.
– Я соскучилась по работе.
– Но ведь прошло всего несколько дней, разве нет?
– У меня не было возможности вот так устроиться у мумбаньо. – Она смотрела на кучу моего хлама, как будто тот действительно имел ценность, как будто была убеждена, что из этого каким-то образом получится нечто стоящее.
Вот и записка, на которую она обратила внимание.
Мнго лст опять на мгл??
Я объяснил, что побывал на похоронах мальчика в другом селении киона, там на могиле были аккуратно разложены листья манго.
– Вы прежде видели подобный орнамент?
– Нет, узор из листьев всегда разный. Но я не могу понять принцип, по которому выкладывают эти картины.
– Возраст, пол, социальный статус, обстоятельства смерти, фаза луны, положение звезд, особенности рождения, семейная роль. – Она замолчала, чтобы перевести дыхание. И смотрела на меня, словно готовясь выдать еще сорок пять идей.
– Нет. Они продолжают утверждать, что не существует никаких правил.
– Может, и так.
– И одна и та же старуха потихоньку командует, как надо сделать.
– А когда спрашиваете ее напрямую?
– Перестань, Нелл, – подал голос Фен. – Бога ради, он торчит тут вдвое дольше тебя.
– Все в порядке. Помощь мне не помешает. Эта старуха – единственная женщина в округе, которая отказывается говорить