Откинув Тутси левой рукой голову, он правой несильно, но резко несколько раз ударил ее по щекам, потом вынул из кармана платок, вытер ей губы, глаза, и, взяв обе руки в свои, сказал властно и требовательно:
– Все! А ну, все! Успокойся. Все прошло. Никто тебя не тронет. Провожу домой. Слышишь? Все. Опасность воздушного нападения миновала.
«…Он не понял, – благодарно подумала Тутси, – решил, что тех ребят боюсь. Откуда ему знать, кто я? Увидел – обижают, и вступился. А если б знал?»
Она тихо плакала, шмыгая носом, вытирая его платком глаза. Он молча смотрел на нее.
Наконец она перестала плакать, достала зеркальце, губнушку, как могла, привела себя в порядок, виновато посмотрела на него.
– Наташа меня зовут, – пробормотала тихо.
– О, хорошее имя, круглое, плотное, теплое – как печеное яблоко, – весело сказал парень.
Тутси подняла на него удивленные глаза.
– Ладно, – парень положил свою могучую руку ей на колено, – это я так, люблю выражаться образно. Есть грех. Не обращай внимания.
Он посмотрел в окно.
– Приехали. Вставай и не бойся – провожу. Ты где живешь?
– На улице Веснина, это возле Арбата, – неожиданно сказала Тутси. Впервые она назвала незнакомому человеку свой истинный адрес. Она поняла, что связать свою профессиональную деятельность с этим парнем даже мысленно не может. Вот так сразу, в первый час знакомства, поняла, что эти два мира никогда не должны пересечься.
На стоянке были такси, но Тутси почему-то постеснялась взять машину. Она все время совершала в этот день поступки, которые сама себе не могла объяснить! В метро при ярком свете Игорь показался ей красивым и еще более высоким.
– Сто восемьдесят сантиметров, девяносто пять килограммов. – Он словно читал ее мысли. И Тутси тихо рассмеялась.
От метро «Смоленская» они шли по Садовому кольцу. Несмотря на поздний час, оно жило напряженной жизнью. Мчались машины, ползли троллейбусы, было немало пешеходов, как и они, возвращавшихся по домам. А сами дома светились многими окнами.
Свернули в переулок, не доходя старинного особняка с запущенным садом позади. У посольства их окинул равнодушным взглядом милиционер. Пройдя коротким переулком, вышли в другой, пошире, к большому дому с потемневшей глазурованной плиткой по фасаду, дому, где жила Тутси.
Переулок когда-то назывался Денежным, а теперь улицей Веснина. Собственно, братья Веснины, академики архитектуры, по имени одного из которых и была названа улица, когда-то в этом доме жили. С тех пор дом сто раз ремонтировали, что-то в нем переделывали. Например, из огромных коммунальных квартир, во всяком случае, некоторых, сделали несколько отдельных, в том числе эту, однокомнатную, доставшуюся от матери мужу Тутси, а от него после развода самой Тутси. Муж оставил ей все (а что, собственно, было оставлять?) и ушел.
Где-то в глубине души у нее остался осадок – может, он так стремился от нее уйти, что