А этот Гор со своими увлекательными, новыми для нее рассказами, поворотом разговора, неожиданными вопросами ставил ее в тупик. И потом Тутси смущал какой-то подтекст, какой-то второй смысл его речей, который она никак не могла уловить.
Но вот последнее время… последнее время ее сбивал с толку Игорь! Ее ровесник, живший с ней в одном мире, обществе, он тем не менее жил в ином измерении. Словно какая-то чертова стеклянная стена оказалась между ними! Порой Тутси готова была расплакаться.
Общение с Игорем возвращало ее в тот мир, из которого она уже ушла, от которого удалилась. И не так-то просто вернуться туда.
Обычные, привычные партнеры. Загадочный, увлекательный Гор, теперь Игорь… Ну как тут разобраться, как переходить от одних к другим, менять поведение, манеру держать себя, разговаривать? Как становиться то одной, то другой? Быть самой собой она почти разучилась. Самой собой она была, только когда оставалась одна. Да и то, не случалось ли ей обманывать себя? А? Если по-честному-то? Трудные наступили времена. Она все больше досадовала: почему так? Раздражалась, нервничала.
Впрочем, сейчас она была на работе, и настроения ее никого не интересовали. Работа есть работа. А она в работе всегда была добросовестна. Уж в чем, в чем, а в халтуре ее нельзя было упрекнуть.
…Гор откинулся, тяжело дыша, включил свет, щелкнул зажигалкой. Тутси, ковыляя в одной туфле, направилась в ванную.
В полутемной комнате наступила тишина. Почти неслышно журчал какую-то тягучую мелодию приемник на тумбочке, лилась в ванной вода, что-то на далеком этаже негромко гудело – водопровод, канализация? В каком доме они по нынешним временам не гудят?
Гор притушил сигарету, встал, накинул халат, который оставлял у Тутси (из таких забытых халатов она могла бы уже составить выставку, «Выставку исчезнувших призраков»), подошел к окну. Отдернул штору. Он долго стоял у окна, устремив в ночь задумчивый взгляд, рассеянно смотрел на тусклые фонари, дремавшие у тротуаров машины, на кошек, крадущихся вдоль стен. Когда в ванной комнате с глухим стуком открылась дверь и раздалось топанье босых ног, он обернулся. Тутси, завернувшись в полотенце, вошла в спальню и устремила на Гора вопросительный взгляд.
– Спим? – спросила она.
– Спим, – подтвердил он.
Они улеглись в постель, целомудренно повернувшись друг к другу спиной.
Рабочий день Тутси закончился.
Наутро он, не разбудив ее, встал, оделся, сделал на кухне зарядку, обычную свою изометрическую – «раздвигая» стены, «поднимая» подоконник. Приготовил себе кофе, быть может, и не так искусно, как она, но вполне прилично, позавтракал и, тихо прихлопнув дверь, отправился в свой корпункт.
Все это время он старался не шуметь. И напрасно. Тутси не спала. Она лежала с открытыми глазами и тосковала. О чем? Она и сама не могла бы сказать. Тосковала, и все!
Их отношения с Гором длились три месяца.
Не