Неубедительные, пустяковые или абсурдные причины вас отвергать
Если ребенка, вовлеченного в кампанию очернения, спросить, почему он так злится на вас, обоснование может оказаться несоразмерным уровню проявляемой враждебности. Другими словами, причины, называемые ребенком, не объясняют его враждебность или неприятие вас. Если, например, психолог его спросит: «Так в чем же дело? Ведь ты всегда жил с мамой, а теперь не хочешь даже чашку шоколада раз в месяц выпить с ней?», то в ответ ребенок может выдвинуть причины совершенно неубедительные (например: «Я там больше не чувствую себя комфортно»), пустяковые («У нее в доме деревянные полы все поцарапаны», «Мама носит ковбойские сапоги с юбкой») или заведомо ложные и абсурдные («Она заперла меня в чулане на три недели и морила голодом», хотя многие видели, что ребенок все это время спокойно ходил в школу и каждый день благополучно обедал с семьей). Или он может вовсе отказаться отвечать, заявив с раздражением: «Я уже сказал тебе, почему расстроен, не хочу повторять». Один отец поделился, что трехлетний сын объяснил, что больше не хочет иметь с ним ничего общего, потому что он никогда не разрешал тому днем спать на тахте. Такого рода объяснения, которые ничего не объясняют, не приводят веских причин, почему ребенок стал испытывать к вам такие чувства, отражают серьезное несоответствие между, так сказать, преступлением и наказанием.
Неубедительные, пустяковые или абсурдные причины отвергать родителя отражают то, что один адвокат назвал «зацепкой». Поскольку все родители несовершенны, вы и не сомневались, что в какой-то момент совершите ошибку. Вы могли быть слишком суровы, слишком снисходительны, слишком заняты и т. д. И когда вы оплошали, враждебный бывший подстрекнул ребенка зацепиться за эту оплошность, словно за ту самую «причину», по которой отношения должны закончиться, хотя ускользать от вас ребенок начал задолго до того. Это почти как если бы ребенок выжидал, пока что-то произойдет, чтобы можно было вынуть из шкафа заранее подготовленную и уложенную в портфель реакцию безоговорочного и безжалостного отторжения.
В одном случае предлогом для зацепки стало то, что отец отобрал у дочери мобильник, который она забыла оставить на кухне на ночь, как предписывало семейное правило, введенное, чтобы она, едва проснувшись, не хваталась за телефон и не начинала обзванивать всех подружек или лазать по сетям. Дочь возмутилась, пошла провести время с мамой, чтобы «остыть», и больше не вернулась. Мать же была только счастлива приютить дочь, купить ей другой мобильник и сообщить отцу, что девочка